Только уж точно не сейчас, слишком рано и темно, все ещё спят. И Даше лучше снова лечь, заснуть, если, конечно, получится, чтобы потом не вырубиться от недосыпа прямо в болоте.
Она направилась назад к кровати, уже почти легла и вдруг услышала ‒ или только показалось? ‒ лёгкий щелчок дверного замка. Будто кто-то попытался тихонько открыть дверь и войти.
Даша резко развернулась, посмотрела в сторону выхода. Ничего такого: дверь плотно закрыта, нет даже маленькой щели, и никто тайком не протискивается внутрь. Значит, наверняка показалось.
И всё-таки она опять поднялась, неслышно на цыпочках подошла к двери, хотела на всякий случай запереть её, повернув торчащий в замочной скважине ключ, но не удержалась, ухватилась за ручку, потянула на себя, осторожно выглянула наружу.
Никого. Да само собой ‒ совсем никого. Ни возле комнаты, ни в одном конце коридора, ни в другом, ни…
Даша посмотрела вниз. Потому что ногам вдруг стало зябко, словно сквозняк пронёсся над полом. Пролетел порывом студёного ветра, но не только обжёг холодным дыханием, но и притащил с собой клочья грязно-серой мглы. Или дыма?
Хотя горелым вот совсем не пахло. Да и случись где пожар, в замке давно бы забили тревогу, а тут ‒ полные тишина и покой. И мгла уже исчезла ‒ осела, растаяла, как ей и полагалось.
Или Даше опять только примерещилось?
Всё-таки надо лечь и постараться заснуть. Что-то у неё совсем голова кругом от переизбытка впечатлений, от невероятности ситуации. Она закрыла дверь, заперла её поворотом ключа, вернулась в кровать, улеглась, закуталась, зарылась носом в подушку, закрыла глаза.
Второй раз Даша проснулась, когда уже рассвело, но новый день разительно отличался от прошедшего. Небо недовольно хмурилось, солнце лениво дремало, завернувшись в печально-серое одеяло. Но даже несмотря на пасмурное настроение природы, день обещал быть замечательным. Потому что Даша теперь точно знала, с ней и правда происходило нечто невероятное, и это не сон, не пустая фантазия. А появление Лалы стало лишним тому подтверждением.
Принцесса принесла для своей гостьи на бледно-голубом с золотой каёмкой блюдечке из тонкого фарфора маленькое пирожное ‒ со взбитыми сливками, с фруктами. И, увидев его, Даша рассмеялась.
Есть на завтрак пирожное ей ещё ни разу не доводилось. Не то, что не позволяли финансовые возможности, в голову не приходило начинать утро со сладкого десерта. А ведь это так здóрово!
Лала в первую очередь спросила про сны, а Даша честно призналась, она не помнит, когда кончились воспоминания и мысли, когда она по-настоящему заснула, но, конечно, всё рассказала. И про комнату во дворце, и про запах болота, и про таинственный огонь. Только про Мартина умолчала. Он-то тут при чём? Случайно вклинился в Дашино сновидение по своей мерзкой привычке во все соваться и вмешиваться. И вдруг ещё Лала подумает, будто Даша на него запала.