– Верю, – легко согласился я, впитывая волны облегчения, исходящие от молодого брутта.
Люсьен постепенно успокаивался, а может, хмель выветривался из дурной головы. По закону жизненной подлости винные пары впитал, видимо, я, иначе как объяснить то, что сорвалось с поганого языка?
– Признаться, я какое-то время думал, что это ты – человек легиона.
По ошарашенному выражению на вытянувшемся лице я тотчас понял, как жестоко просчитался. А ещё хуже стало, когда поверх его плеча я увидел бледное лицо проснувшейся госпожи Иннары, и встревоженные тёмные глаза сказали мне всё без слов.
…Великий Дух! Прав был Люсьен! Нужно быть очень, очень тупым варваром, чтобы не разгадать, кто такой «человек легиона» на самом деле.
Низкий колючий кустарник замело мелким снегом; острые ветки торчали из-под призрачного покрывала, как обломки копий. Кони фыркали, потряхивали мордами, но гривы их мало-помалу украшались блестящими нитями подтаявшего льда. Метель в степи неприятна: злые снежинки, как острые лезвия, рассекают кожу, ни одного деревца, чтобы переждать непогоду, предательские звёзды, скрытые белесой пеленой – ничто не укажет дорогу страннику, сбившемуся с пути.
Деметра и Люсьен то и дело накидывали на себя защитные заклинания, выставляя колдовской щит от бесконечного потока сухого, колкого снега, но сил у магов хватало только чтобы продержать прозрачную преграду полчаса – оба слишком устали от дороги, но тем не менее, не останавливались ни на отдых, ни на сон с тех самых пор, как мы покинули полуостров. Время уже близилось к закату, но окрестностей Оша мы по-прежнему не достигли: нежданная метель, первая в этом году для тёплой Сикирии, затруднила наше продвижение на север.
– Ну, как он?
Голос Люсьена эхом звенел в ушах – обострённые чувства сводили с ума. Не оборачиваясь, – брутты ехали позади, хотя госпожа Иннара всё пыталась меня догнать – я подцепил и стянул через голову рубашку, с наслаждением подставляя голую грудь порывам снежного ветра. Скорее домой, на север! Где воздух наполнен морозным паром, где освежает голову и горячее сердце ледяное дыхание Великого Духа…
– Варвар… прикройся, что ли? Мне стыдно.
– Горит!
Спину обдало колдовским ветром, и призрачный огонь, заплясавший на коже, тотчас погас. Надолго ли? Оба мага уже выбивались из сил, а я не мог сейчас воспользоваться ни одной стихией, чуждой огню. Я старался даже не говорить, чтобы не распаляться понапрасну, и с трудом, преодолевая жуткое пламя в голове, вспоминал слова уже забытых молитв. Как давно я не поминал Великого Духа? Как быстро променял Его свет на упоение магическими искусствами…