Моё сердце хотело нежности, любви, хотело стабильности. Ну, вы знаете – всё как у любой женщины. Мне хотелось бы поверить, что мой муж – моя броня. Но куда деваться от мысли, что на той же самой постели, что и я вчера, были другие женщины? Кто поручится, что с ними он не был столь же страстен, чуток и горяч? Что осталось от несчастных – кучка пепла? Я не хотела им стать, но как избежать моей участи?
Теперь понятно, чего предыдущая владелица метнулась с трона без оглядки в серый мир многоэтажек и аттестаций. Драконы – они такие. В любую щель загонят.
Вернувшись в апартаменты Хатериман я с удивлением обнаружила, что они полны людей. И всё это были женщины – нарядные, как бабочки, в нарядах восточного типа. Одни, расположившись у фонтана, пили что-то из чашек (рискну предположить, что это был чай), другие, сгрудившись стайками, щебетали о чём-то своём, девичьем. Третьи музицировали четвёртым, танцующим в центре.
– Что это? – поинтересовалась я, неприятно удивлённая.
Как у нас, у русских говорят – плохое дело в чужом пиру похмелье. Я мечтала уединиться, чтобы в одиночестве как следует всё обдумать, но тут уединением и не пахло. Да тут с полсотни народа собралось!
– Небольшой праздник, лишь с самом узком кругу, – сверкнула колдовскими глазами Хатериман.
– Узком кругу? – прищурилась я подозрительно.
– Да. Лишь жёны, сестры и дочери самых влиятельных сановников моего сына. Присядь, если хочешь. Я велю подать чего-нибудь прохладительного.
Я села почти там, где стояла на момент нашего обмена любезными фразами.
Ковры-подушки-музыка. И сладкая муть в пиале. Веселье – не нарадуешься. Особенно когда в голове мысли одна тягостней другой. И то, что у всех благостные и умильные рожи только сильнее бесит!
Среди так и сияющих, лоснящихся довольством лиц мне бросилось в глаза одно. Совсем не довольное. Едва ли не более мрачное, чем моё в данный момент.
Либо мышцы лица у молодой девушки были устроены иначе, чем у всех людей, либо, что скорее всего и есть, эта девица смотрела на меня с неприкрытой ненавистью. У неё были чёрные волосы, тонкие черты лица и злые, раскосые, зелёные кошачьи глаза.
Красивая, стерва.
Я интуитивно ощутила приступ глубокой антипатии, будто встретилась с давним врагом.
– Подойди, – велела я Мирайи.
А может быть это была Суокэ, не уверена. Мне тогда было всё равно, да и сейчас – не важно.
– Да, госпожа?
– Кто эта девушка?
– Какая девушка, госпожа? – потупила плутовка глазки с самым невинным видом, но я видела, что она прекрасно поняла, о ком я веду речь.
– Да вон же она, в наряде цвета тёмной вишни, расписанного золотистыми птицами. Та, что пялится на меня! Кто это?