В практической стилистике часто приходится руководствоваться отрицательными воздействиями, и правила здесь принимают вид прямых запретов (указаний на то, чего не должен делать пишущий, какую ситуацию он не должен в тексте допускать). Отсекая отрицательное, ненужное, эти правила помогают приблизиться к цели, наметить путь и способ построения стилистически безупречного варианта текста.
По-видимому, чем более творческой, нестандартной является умственная деятельность, чем более значимы, оригинальны должны быть результаты, на создание которых она направлена, тем большую роль по необходимости должны играть в управлении этой деятельностью негативные правила, правила-запреты.
Система правил-запретов указывает пишущему, как не следует строить текст. При этом в распоряжении пишущего остаются многообразные способы правильного, возможного, иного построения текста, но над каждым из этих способов (при выборе пишущим поочередно любого из этих принципиально безграничных по числу способов) «висит» все та же «сеть» ограничений, и именно наличие этих ограничений, осознаваемых и принимаемых пишущим, позволяет ему заранее, в ходе первоначального, прикидочного конструирования текста, отказаться от заведомо бесперспективных в стилистическом отношении вариантов, приводящих к построению стилистически дефектных предложений и связных текстов. Отталкивание от этих вариантов, противопоставление им придают мысли пишущего нужную определенность, т. е. именно эта сеть ограничений позволяет пишущему в конечном счете строить стилистически совершенный текст.
Тот, кто не знает стилистических правил-ограничений, нарушает их очень часто. Тот же, кто знает, как не надо писать (систему стилистических запретов), строит текст без стилистических ошибок. Ему легче писать оттого, что труднее: усвоенные им правила-запреты ограничивают его свободу, но тем самым предостерегают от возникновения ошибок.
В пособиях по стилистике нередко рассматривают две формы речи одновременно, привлекая языковые факты то из устной речи, то из письменной и рассуждая при этом так, как если бы существовала какая-то гибридная форма устно-письменного языка. Авторы пособий руководствуются как будто естественной мыслью о том, что все это — русский язык, а устный или письменный — лишь формы его проявления. При таком подходе, однако, возникают противоречия: советы, применимые к фактам устной речи, часто оказываются неприменимыми к фактам письменной речи, и наоборот. «Конечно, мы пишем НЕ ТАК, как говорим: на письме мы часто пользуемся другими словами и оборотами, по-другому строим фразы» (Черемисина М.И.