С того самого момента, как были оглашены пристрастия Виктора Алексеича, в голове у меня безнадежно застрял всего лишь один образ. Его лицо. И не просто лицо – а то самое выражение, которое я успела заметить около месяца назад, подняв неожиданно голову от конспекта.
Только сейчас мне стало понятно, отчего он ТАК на меня смотрел – будто я была не человеком, а шоколадно-сливочным тортом с вишенкой сверху. У него, по-моему, даже рот приоткрылся - так сильно хотел откусить от меня кусочек… А глаза жгли так, что в горле пересохло и пришлось хлебнуть воды из бутылки.
– Это даже как-то… льстит… – пробормотала я, пытаясь выкинуть из головы его взгляд – темный и опасный, как бездонный колодец в ночи.
Это ж надо… Знаменский так сильно хочет меня трахнуть, что ради этого идет на риск шантажа – рискуя карьерой, репутацией, деньгами а, возможно, и собственной свободой. Это, без сомнения, льстит.
– Льстит! – твердо сказала я самой себе. – И ничего более.
Подобрала толстовку и пошла обратно в комнату – разгонять этих двоих голубков, которые уже, без сомнения, зажимаются на Юлькиной кровати.
– Тебе назначено?! – грозная молодая секретарша в роговых очках, как всегда, заставила меня дрогнуть в коленях. Не то, чтобы я всегда прихожу в этот роскошно-оборудованный кабинет с личной секретаршей в предбаннике… однако пару раз мне хватило.
Почему-то от ее тона сразу же появилось ощущение, что меня уже в чем-то подозревают. И обязательно поймают с поличным, как только я включу собственным голосом эту чертову программу записи.
– Назначено… – стараясь не выдать собственного волнения, я сунула руки в карманы… вспомнила, что телефон, лежащий там же, лучше не трогать – потому что как только, запрограммированный, он включится, я случайно могу что-нибудь нажать. Вынула руки и сцепила их перед собой, положив на высокую стойку.
Секретарша с недовольным видом глянула на это вторжение в ее личное пространство и поджала губы.
– Катерина Семенова, твоя встреча откладывается на полчаса, – сообщила она мне через пару секунд, проверив расписание и мстительно улыбаясь. – Приказано никуда не уходить – ждать тут.
Ни фига себе, порядочки! Я даже закашлялась от возмущения. «Ждать тут»! Может, еще и раздеться заранее, чтоб господин Знаменский не утруждал себя лишними телодвижениями?
Однако, попыхтев, я все же осталась в приемной – благо сесть было куда. Нечего срываться по глупостям и ломать нашу с Юлькой идеально продуманную стратегию – второго раза ведь может и не быть.
Возможно, это к лучшему – будет время еще раз все обдумать.