— Как Макс? — спрашивает Лука.
— Мучает Ханзи. — усмехаясь отвечает Захар. — Из него вырастит еще тот бандит, мальчик не знает страха, как ураган. Его дерзкий язычок проходится по всем без исключения. Когда Алиса пропала, он спер пистолет и ушёл из дома, чтобы цитирую: найти гавнюка и отстрелить ему яйца.
Мужчины рассмеялись и я тоже улыбнулась. При упоминаниях мальчика внутри разливается тепло, какой же он хороший, мой мальчик.
— Когда вернёмся, пошли за ними, Пусть отец возвращается с мальчиком, очень я соскучился по ним, хочется устроить настоящий мужской, семейный день. — такие простые слова, но не свойственные Дьяволу, вызывают во мне непроизвольный приступ умиления, который сменяется удушливой болью. Он мог так говорить о своём собственном, родном ребёнке. Но вместо этого в его груди дыра, он готов проливать реки крови.
Невольно трогаю свой живот под пледом, впалый.
— Мониша? — из мыслей меня выдергивает Лука, трясущий мою руку. Не понимаю, что он от меня хочет. — У тебя кровь с носа идет…
Дьявол сам вытирает тонкую красную струйку, после чего аккуратно отстегивает меня и усаживает к себе на руки. Укутав меня тёплым пледом, он начинает меня укачивать, украдкой целуя в макушку.
— Тебе нужно поспать, малышка. — его нежные прикосновения вводят меня в транс, убаюкивают. — Тебе станет легче.
Чувствую себя ребёнком, прислушиваюсь к приглушённым голосам Захара и Луки, они обсуждают дела, обговаривают встречи. Дьявол продолжает убаюкивать меня, даря тепло своего тела.
Веки становятся тяжёлыми и не послушными. Я проваливаюсь в глубокий сон и мне за долгое время ничего не снится, никаких кошмаров. Мой ангел хранитель, главный демон — мой муж. Когда рядом с тобой сам Дьявол — чего бояться?
— Мониша… — тихий с сексуальной хрипотцой голос Луки выводит меня из сна. Я лениво открываю глаза, понимая что я все еще на его руках. Мощные ладони мужа согревают меня. Его дыхание с нотками корицы дурманит. — Мы приземлились.
Дьявол целует меня очень нежно в нос. Его глаза искрятся лаской и любовью.
Захар покинул уже самолёт, как и стюарды. А мы продолжали сидеть вдвоём в абсолютной тишине, наслаждаясь друг другом, рассматривая и трогая, словно видя впервые.
— Ты спала так сладко, что не хотелось будить тебя. — он убирает мои волосы за уши, наматывая светлый локон на палец. — Но мы уже опаздываем.
— Как долго ты так сидишь? — немного стыдно, что из-за меня ему пришлось сидеть в неудобном положении.
— Неважно. — Лука встаёт, продолжая удерживать меня на руках. Я прижимаюсь к его груди щекой, слушая как размеренно оно бьется, выбивая набат.