Поскольку дети-полукровки не выживали ни в лесу, ни среди людей, матери часто подкидывали их другим женщинам, недавно разрешившимся от бремени, а чужих детей относили отцам-нечистецам. Нивья ни разу не видела полукровного младенца, но поговаривали, будто Мавана с соседней слободы зим пятнадцать назад нагуляла ребёнка от лесового, подложила девушке из другой деревни, а человеческого ребёнка снесла в чащу. С тех пор она не смогла ни выйти замуж, ни снова родить. Нивью до дрожи пугала эта история, а Мавану она всегда презирала, даже не зная, правду о ней молвили или нет.
– Вы считаете, что не может. Но мой сын живёт. – Тинень развёл руки в стороны, и на миг между его длинных пальцев появились и исчезли лягушачьи перепонки. – Ты не возражаешь, если я немного переменю облик?
Нивья неуверенно кивнула и дёрнула обнажённым плечом. Что ей с облика водяного? Отпустил бы скорее, она бы снова за Радором пошла. А может, водяной помочь чем захочет?
Тинень протяжно выдохнул, будто согласие Нивьи принесло ему облегчение. Кисти его рук непропорционально увеличились, кончики ушей вытянулись, кожа стала явственно-синей, а глаза загорелись, как угольки. Черты лица заострились, и водяной уже не был похож на статного мужчину. Странное, чужеродное существо сидело перед Нивьей, и веяло от него жутью и силой.
– Господин Дорог предрёк, что мой сын от смертной станет князем. И создаст своё княжество внутри существующих. Мне неведомо, как это будет, но нет оснований не верить властителю путей.
– И для чего ты рассказываешь это мне?
– Чтобы ты знала, что у меня нет интереса делать тебя своей наложницей. Отпущу скоро, скрась ненадолго мой день своим обществом.
По углам и вдоль стен шевелились тени, водяницы смелели, выползали в зал, к столу, таскали орехи и мочёные ягоды, оставшиеся с прошлого лета. Нивья повела плечами, стараясь не показывать, что боится водных нечистецей.
– У тебя много слуг. Неужели скучно с ними?
Тинень провёл по руке Нивьи изогнутым когтём.
– С человеком всё ж веселее.
На коже от его когтя осталась розовая царапина.
– Хорошо, – согласилась Нивья. В подводных палатах, в обществе Верховного водяного и его слуг-водяниц ей совсем не хотелось спорить. Проще было добиться своего хитростью.
Она отважилась пригубить мёда и склонила голову, глядя на Тиненя.
– Я побуду с тобой, водяной, только наворожи так, чтоб не менялся день на ночь. А после подскажи, где искать Господина Дорог.
Тинень закинул в рот горсть орехов и принялся лениво хрустеть. Когтём он царапал красный камень на чаше с мёдом.