— А вот это уже хамство! — вдруг вставила она свои копейки. Приподнял левую бровь в немом жесте. — Я тебе тут не игрушка, которую можно использовать, когда ты поколдуешь. И не стоит мне давать такие подачки, над которыми ты собственно никогда не задумываешься. Ведь все очевидно на твое лицо: сказал, заверил, использовал некоторое время, а потом выплюнул в лицо. Ты… Ничтожество!
— Что ты кипятишься? — устало закатил глаза от ее прекрасной речи. Захотелось даже похлопать, но сдержался, чтобы еще больше не разозлить Лизи. — Мы с тобой ни о чем не договаривались, никаких обещаний не давали. У нас с тобой как у нормальных людей обычный секс без обязательств…
— У нормальных людей?
Бофорт вскинула руками, расширив между нами расстояние. Молнии исходили прямо из глаз, испепеляя меня в щепки. Но мою бронь она не могла сломать.
— Я рассчитывала, что между нами будет что-то большее, чем просто секс. Мы идеальная пара, каждый это замечает, в нас обоих есть что-то схожее, которое до сих пор держит наши отношения на крепком замке. Неужели, ты этого не чувствуешь?
— Лизи, не выводи меня из себя. — Схватил ее кисть в цепкой хватке, толкнув к себе, что она чуть не упала. Я вовремя удержал. — Не устраивай сцену посреди вечера! И будь предельна понятлива, когда я говорю такие простые вещи.
Стиснул челюсть и удвоил хватку на ее бедной руке.
— Ты — не моя, это давным-давно известно всем моим друзьям, так как они используют тебя по кругу.
Ее глаза округлились, будто сказал что-то сверхъестественное, а кровь от лица отхлынула. Она сглотнула.
— Думаешь, я не знал? Об этом все говорили мне, как чертовски ты хороша в постели, искусительница моя. Мне не нужна такая девушка, которая дает налево направо, когда сама требует от меня честности. Да плевать я хотел вообще на твои чувства!
Между нами прошлась минутная пауза. Девушка лишь покачала головой.
— Вот теперь я увидела другого Эрика Росса, не того, который делал меня счастливой. — Издал рык, раздражаясь еще больше. Эти слова мне говорила каждая девушка, их вечная заезжая пластинка. — Ты бесчувственный! Не видишь дальше своего носа. Не завидую я той, которая сможет затронуть твое сердце. Ты разрушишь ее жизнь, затоптаешь ее в землю, не понимая, что уже не вернуть после разбитого и сломанного сердца. Она сбежит от тебя при первой возможности!
— Пойми уже, наконец, такова моя натура. И чхать мне хотелось на чушь, которую мне ты только что сказала.
Влепил как пощечину, сказав такие слова. Да и мне было все равно, как они звучали. Я так думал, действовал, не собирался останавливаться и не хотел извиняться. Моя жизнь, в общем, никогда не состояла из ярких и душевных моментов, пробирающиеся до радости во всем сердце. Не приходилось быть великодушным, приветливым и благоразумным. Никому не понять меня. Они не знают, что творится в моей душе и от чего все изменилось в такое положение.