Генерал принялся расхваливать прочность залитого солнечными лучами приземистого, похожего на груду шашек замка, стоявшего слева от них. Генерал сказал, что теперь такие никто не строит.
– Ошибаетесь, – заметил Титженс. – Все замки, возведенные вдоль побережья Генрихом VIII в 1543 году, строились довольно быстро и из непрочных материалов… In 1543 jactat castra Delis, Sandgatto, Reia, Hastingas Henricus Rex…[14] Получается, возводились они буквально в два счета.
Генерал засмеялся:
– Вы неисправимы… Если бы были хоть какие-то проверенные, неоспоримые факты…
– Подойдите к замку и присмотритесь получше, – сказал Титженс. – Вы увидите, что снаружи он облицован кайенским камнем, а сами стены сделаны из низкопробного щебня… Послушайте, ведь тем самым якобы проверенным и неоспоримым фактом является то, что старые добрые восемнадцатифунтовые пушки лучше, чем семидесятипятимиллиметровые французские! Так нам говорят в парламенте, с трибун, так пишут в газетах – и общество верит в это… Но выставили бы вы хоть одну из этих своих маленьких пушечек – кстати, сколько залпов в минуту они дают? четыре? – против тех самых семидесятипятимиллиметровых, оснащенных пневматической системой?
Генерал задумчиво возвышался на мягком сиденье.
– Это совсем другое дело, – проговорил он. – Откуда вам известны такие тонкости?
– Никакое не другое, – сказал Титженс. – Это та же ошибочная логика, из-за которой мы восхищаемся постройками времен Генриха VIII и считаем допустимым использование безнадежно устаревших орудий в боях. Вы же разжалуете любого подчиненного, который скажет, что нам не выстоять против французов и двух минут.
– Как бы там ни было, – проговорил генерал, – я благодарю Бога за то, что вы не мой подчиненный, а то вы бы мне за неделю все зубы заговорили. И правильно, что общество…
Но Титженс уже его не слушал. Он задумался о том, что для такого выродка, как Сэндбах, совершенно естественно предавать солидарность, которая должна существовать между мужчинами. И совершенно естественно со стороны бездетной леди Клодин Сэндбах, будучи замужем за таким скандалистом и донжуаном, крепко верить в неверность мужей других женщин!
Генерал спросил:
– Кто вам вообще рассказал про французские пушки?
– Вы сами. Три недели назад! – сказал Титженс.
А все остальные дамы из высшего света, которым изменяют мужья… Они ведь считают своим долгом делать все возможное, чтобы унизить мужчину. Перестают приглашать его в свой дом! Ну и пусть. Бесплодные блудницы, верные спутницы неверных евнухов… Вдруг он подумал о том, что не знает точно, он ли отец ребенка Сильвии, и застонал.