Пистолет ходил ходуном в дрожащей руке, по всему телу бежала дрожь. Мозг вообще отказывался что-либо воспринимать.
— Иуда! — раздался крик из толпы.
Колю словно ударили хлыстом. Что-то здесь неправильно. Так не должно быть.
— Стреляй! — голос офицера стал жёстким.
— Не могу, — выдавил из себя Коля.
— Стреляй!
Глаза зажмурились, грохнул выстрел, пистолет отлетел в сторону.
Рядом раздался смех.
— Хорошо.
Коля открыл глаза, зуб не попадал на зуб, его лихорадило. У ног лежал красноармеец с красной дыркой в затылке. Глаза вмиг заполнились ужасом.
Офицер потрепал Колю по плечу, подобрал пистолет, и безо всяких эмоций убил оставшихся двоих.
Толпа гудела, и в какой-то момент разорвала оцепление из полицаев и немецких солдат. Откуда-то поверх голов раздалась пулемётная очередь, толпа отхлынула, но сзади уже стояли другие немецкие солдаты. Собравшихся начали оттеснять в сторону по центральной улице, на протяжении которой в оцеплении стояли солдаты.
Офицер толкнул Колю к бронетранспортёру, и они ехали вслед за толпой. На краю деревни стоял длинный сарай для хранения зерна или сена, а может и чего другого. По периметру также стояли полицаи и солдаты. Жителей загоняли внутрь. Кто сопротивлялся — били прикладами, не разбирая, куда прилетит удар. Самых ретивых убивали.
Коля смотрел, как стариков, женщин, детей загоняют в сарай, и не мог понять, зачем? И только когда ворота закрыли, стены облили бензином, он понял, что сейчас произойдёт. Хотелось бежать, бежать от всего этого туда, в будущее. Там этого нет. Тошнота, боль, страх, жалость, что только не нахлынуло в Колю. Он оказался не готов к оголённым человеческим чувствам вкупе с полученными впечатлениями.
Огонь взвился сразу с нескольких мест и довольно урча, пополз по сухим стенам сарая, играя и увеличиваясь в размерах. В небольшое окошечко сарая полетели свёртки с младенцами, которые кричали так, что Коля от их голоса начал глохнуть.
Полицаи и немцы нанизывали свёртки на штыки и забрасывали обратно внутрь сарая. Коля покачнулся, в голове ярко вспыхнуло, и он упал, теряя сознание.
Проснулся от противного запаха, дыма сигарет и ржанья. Тошнило, голова кружилась. Коля лежал на старом выцветшем диване в комнате. Сквозь клубы сигаретного дыма пробивался робкий солнечный луч. В центре комнаты стоял стол, за которым рубились в карты четверо мужиков в гражданской одежде с белыми повязками на рукаве «полиция». Они ржали и хлебали пойло, наливая в алюминиевые кружки мутную жидкость из десятилитрового стеклянного пузыря.
Коля попытался сесть, но жуткая боль вернула его голову на грязную подушку. Его попытка не осталась без внимания.