Пока все это происходило, Майкл с удовлетворением отметил Выносливость, мерцающую в зеленой зоне, и, наотмашь ударив одинокого мертвяка, увлеченного кровавой трапезой, помчался к двустворчатой двери парикмахерской. Врываясь внутрь, он уже представлял, как ему на грудь бросается прелестная девушка с перекошенной окровавленной мордой, но все обошлось. В ярко освещенном зале царила тишина, подрагивающий свет множества ламп и пустующие кресла внушали ложное чувство безопасности.
Долгих несколько секунд игрок стоял на месте, вслушиваясь в гул собственного сердца, после чего схватил швабру, что стояла у порога вместе с ведром, и заблокировал вход, просунув ее между дверных ручек. Тут же кто-то ударил снаружи, судя по сдавленным хрипам, в неживом состоянии. Судорожно соображая, Майкл бросился рыскать по помещению, в конце концов найдя укромную комнатку, где совсем недавно работницы заведения позволяли себе отдохнуть за кружкой чая. Здесь же, за аккуратной шторой, женский коллектив спрятал узкий коридор, ведущий к запасному выходу.
С треском лопнуло древко швабры, многочисленный топот и неопределенных тембров вопль прокатился по помещению, когда игрок судорожно отпирал дверь оставленным в скважине ключом. Дрожащей рукой Майкл вынимал треклятую железку, чтобы запереть дверь снаружи, когда встретился с мутной желтизной глаз уже нашедшего его мертвеца. Тот врезался в стенку коридора, а обнаружив цель, бросился в бой, ведя за собой не меньше трех собратьев.
"Мать твою, мать твою, мать твою…"
Игрок захлопнул тяжелую металлическую дверь, ощутив плечом всю силу, которой обладали инфицированные неписи. Благо ручку дергать они не додумались, и, почти что умоляя свой разум собраться, Майкл сумел вставить ключ снаружи, повернув его два раза, и пытаясь повторить это действие вновь и вновь, во имя спасения собственного игрового прогресса и разума. Уперев руки в колени, чудом выживший игрок больше минуты дышал, приходя в себя. Сердце барабанило у самого горла, на загривке кто-то работал паяльной лампой.
— Я же вас ненавижу, твари. Понимаете? Ненавижу, — Майкл твердил эту фразу до тех пор, пока его дыхание полностью не восстановилось, и тугой, пульсирующий в висках адреналин не иссяк.
Теперь предстояло осмотреть то место, куда он попал: слева и справа узкий переулок, а впереди и за спиной бетонный монолит зданий, обросший словно бородавками кондиционерами. Прямо перед носом стояло несколько мусорных баков. Теперь вопли, скрежет, сирены и взрывы звучали несколько отдаленно, редкой рябью проносясь по переулку. Метрах в десяти справа Майкл обнаружил еще одну дверь, служившую черным входом. Она оказалась заперта изнутри, но стоило подергать ручку, изнутри послышалась какая-то возня.