Минут через двадцать, когда я уже закончила завтракать и помогала Ваньке собирать грязную посуду, из нашего шатра, наконец, показались заспанные Колобок и Стёпка. Мальчонка радостно сиял глазами, а вот Колобок что-то недовольно бурчал. Это что-то превратилось в поток нецензурных выражений, когда булочка, под громкий смех рыжика, с размаху плюхнулась в ту самую лужу рядом с палаткой, в которой какое-то время назад промок и мой кроссовок. Степан, продолжая заливисто смеяться, вытащил ругающееся хлебное тельце из жижи и перенес на место посуше. А я с удивлением наблюдала, как тот начинает высоко подскакивать, таким образом сбивая с себя грязь и отправляя летать вокруг себя ее ошметки. Те тут же повисли на стоявшем ближе всего Степке, отчего мальчонка взвизгнул, а вредный Колобок мстительно засмеялся.
— Доброе утро! — крикнул рыжик, прыжками направляясь к нам и стараясь стряхнуть с одежды грязь. — Ванька, спасибо, что подменил! Посуду я помою!
Ванька только махнул маленькой ручкой и по-мужски хлопнул подбежавшего Степана по плечу.
— Опять гроза испугала? — тихо поинтересовался он, а я восхитилась такому понимающему и серьезному тону. — Парни смеялись над тобой, я сказал, что ты в ночное дежурство ходил вместе с Авдеем.
Стёпка едва заметно покраснел и благодарно кивнул другу.
— Я помою, — снова повторил он, стараясь скрыть смущение и кивая в сторону груды грязной посуды. — Иди, тебе еще Ратмиру помогать.
Ваня, улыбнувшись, еще раз хлопнул своего маленького товарища по плечу и умчался в сторону что-то мастеривших в ельнике дружинников, а я подошла ближе к Стёпке.
— Хороший у тебя друг, — произнесла, взъерошивая его рыжие кудряшки.
— Я знаю, — важно кивнул мальчик, поднимая на меня горящие от гордости глаза.
Колобок на нас недовольно покосился и проскакал мимо, ближе к костру, проигнорировав брошенное Андреем «Доброе утро». И чего это у него с утра такое настроение?
— Я помогу, — отвернувшись от булочки, улыбнулась, кивая на посуду.
Стёпка с улыбкой поблагодарил меня и взял в руки котелок с находившимися там тарелками. Я забрала оставшуюся часть и двинулась следом за ним к громко шумящей неподалеку речке. Правда, дойти нам до нее было не суждено. Мы отошли всего на несколько метров от костра, как мирные звуки утреннего леса, неожиданно, прервал громкий волчий вой.
Посуда из наших с поваренком рук одновременно выпала, рассыпаясь по траве. Благо та была скользкой, что значительно смягчило ее падение и не позволило разбиться. Мы замерли, а занимающиеся своими делами дружинники, рассредоточенные по всему лагерю, подскочили, хватая в руки оружие.