И волшебный день придет, как и назначено судьбой. Я уже сказал, что я в это очень верю, хотя свою судьбу мы пишем сами, каждый день. Перематывая пленку, ты видишь, что все не могло пойти как-то иначе. Я думаю, например, о голе в кубковом матче с «Ромой», моем первом голе на новом стадионе «Ювентуса». Я так мечтал об этом дне, а он все не наступал. Он не хотел знать обо мне. Я не забивал в простых ситуациях и всегда под конец игры, когда оставалось несколько минут. Пока, наконец, моя карьера не увенчалась эпизодом, достойным лучшего фильма, намного более совершенным, чем я мог себе представить. Тут было все: и решающий матч на вылет, и объятия с великим капитаном Франческо Тотти, и годовщина смерти Джанни Аньелли, который всегда придавал большое значение красоте футбола. Вот такой контекст. И, как следствие, был гол. То совершенство, которое называется гол Дель Пьеро, потому что таких голов я забил немало. И нужно признать, что мой удар в матче против «Ромы» в тот вечер был поистине прекрасен. Красивый обводящий удар – и мяч влетает прямо в «девятку», точнейшее и мощнейшее исполнение. Незабываемо.
Сейчас легко говорить, что этот гол был естественным следствием моей способности сопротивляться, не сдаваться, всегда оказываться готовым к игре даже после тренировок максимальной интенсивности. Это кажется банальным рассуждением, но это именно так. И это во многом дзен, тот самый совершенный обводящий удар, который восхищает даже того, кто этот удар выполнил. Как со мной это часто бывает, когда я пересматриваю гол, я замечаю те вещи, которые не замечал в момент удара. В матче с «Ромой» я думал, что коснулся мяча только один раз, перед ударом, а оказалось – два. В голове я прокручиваю наши действия – скидка Боррьелло, я пытаюсь пробросить мяч между Кьяером и Таддеи, и вот мяч передо мной, а на ворота я даже не смотрю, мне это не нужно. И словно повисает временной вакуум, и все замирает. Я ничего не помню, я забил этот гол на автопилоте.
Способность сопротивляться касается тела и души, мышц и мозга. Мозга, который, в сущности, управляет всем и напрямую воодушевляет сердце. Мозг – самый важный орган, который у нас есть, раз уж у нас нет мотора. Я часто думаю, что тело зависит от мозга, особенно если он устал, если он замутнен. Самые серьезные травмы обычно происходят в те моменты, когда ум хрупок. Когда я порвал связки колена в Удине 8 ноября 1998 года, моему телу и моему мозгу требовалась долгая пауза. Я отлично помню этот период: как будто три чемпиона мира по боксу в самом тяжелом весе, каждый по очереди, наносили мне удары. Сначала поражение в финале Лиги чемпионов от мадридского «Реала», которое меня очень расстроило: удар Майка Тайсона. Потом чемпионат мира во Франции – пропустил первые два матча