Когда люди останавливают меня на улице и восхищаются тем, как я веду себя, для меня это очень важная похвала, хотя и неверно было бы думать, что мой стиль ничего мне не стоил – иногда и я рассуждаю не головой, а животом. Если я избегаю этого, то лишь по опыту и из самолюбия: я пытаюсь подумать о том, что будет лучше для команды, я все время хочу дать правильное послание другим людям. Иногда и на поле я меняю кожу, становлюсь ледяным, практически неузнаваемым.
Стиль – это плод постоянного обучения, и отчасти он развивается также через отталкивание: глядя на действия других людей, которые нам не нравятся, мы избегаем негативных примеров, которые не хотим повторять. Вот почему стилю необходимо учиться. Нужно слушать, а не просто слышать. Наблюдать, а не просто смотреть.
У меня не было особых спортивных примеров, которым я хотел бы следовать, я пытался составить мозаику из действий и движений, которые мне казались заслуживающими уважения и имитации. Нет какого-то одного чемпиона, который меня вдохновил. Но существует постоянное желание воспроизводить людей, которые мне кажутся положительными. Когда я был ребенком, у меня не было какого-то особого идола в плане стиля. Гораздо больше значили слова моих родителей. Они говорили мне, что я должен уважать всех и никогда не быть вульгарным – так появился мой стиль. Потом, когда я начал уезжать из дома, чтобы играть в футбол, они говорили мне, чтобы я был внимателен: Але, иди всегда к свету… Але, если что-то случится, кричи… И через двадцать лет эти советы кажутся мне актуальными. Потому что всегда важно быть внимательными к опасности и выбирать правильные компании. И если кто-то хочет причинить нам боль, нужно реагировать, а не держать все в себе. И свет важен в смысле ясности и прозрачности. Свет – это честность, и я хочу, чтобы по поводу меня не было двусмысленностей. Моя природа, мой стиль должны быть определенными, понятными. Ложь – это двусмысленность, и все люди полны ею, и я не исключение. Но как спортсмен, как чемпион, как известный человек, я всегда пытался двигаться к свету, а не к тени.
Поражение ведет к кризису стиля. Когда я проигрываю, мне очень плохо, я мучаюсь и могу стать невыносимым. Падения невозможно забыть, в лучшем случае ты их принимаешь, работаешь над ними и размышляешь. Ты пытаешься сделать из них что-то полезное – примерно так же, как делают с переработкой отходов. Но они все равно остаются мусором.
Черная дыра проигрыша не один раз приводила меня к потере стиля. Всегда держаться стиля тяжело, есть моменты, когда мне хочется послать Дель Пьеро подальше. Я часто взрываюсь на тренировках, превращаясь в Ворчуна из «Смурфов». Я действительно становлюсь невыносимым, иногда критикую арбитра, плохо говорю о товарищах, провоцирую столкновения с соперниками. Эти эпизоды потери стиля и эмоциональных реакций случаются у меня и во время матчей. Но там, к счастью, мне лучше удается контролировать себя, потому что все на меня смотрят. А в закрытой тренировке, без камер я могу показать себя в наихудшем стиле. И я не то чтобы к этому стремлюсь в итоге. Но иногда это бывает необходимо.