Я понимаю, что он задумал. И мысли об этом заставляют меня нервничать. Адам замечает перемены во мне.
— Расслабься, — шепчет мужчина. Наклонившись, прикусывает мой сосок, заставив зашипеть. Обвиваю ногами его торс, а Адам спускается поцелуями вниз. Ток проносится по венам, когда его язык оказывается Там. Легкими касаниями он дразнит клитор, заставляя мое тело изгибаться навстречу. Я смущена… Мне никогда еще не делали этого. В моей голове наглухо засела мысль, что занятие подобным унижает мужское достоинство. Так всегда говорил мой бывший. Но Адам, находящийся между моих ног, смотрится все таким же сногсшибательным. Особенно сейчас, когда его пальцы проникают в меня, помогая языку.
Ох, черт… Впиваюсь ногтями в его плечи, когда он усиливает движения. Господи, это нереально. Меня вот-вот разорвёт. Хочется больше, ЕГО больше. Адам ненасытен, он отстраняется, усиливая движения пальцев внутри меня, второй рукой он массирует клитор. А меня накрывает. Все тело словно один сплошной напряженный нерв. Закатываю глаза, растворяясь полностью в ожидании эйфории.
— Куда собралась? На меня смотри, Лали, слышишь? — рычит, слегка шлепая меня по скуле, второй рукой продолжая атаковать меня. Нахожу его взгляд. Темный, жадный. Держусь за него, словно за маяк, когда от следующих фрикций пальцами меня накрывает. Я чувствую ее — волну, прокатывающуюся по телу. Каждое нервное окончание взрывается тысячей искр, а в глазах вспышки разноцветных пятен.
Сердце бьется так сильно, кажется, сейчас выскочит. Мне нечем дышать. И ни одной мысли в голове.
Адам не отпускает моего взгляда. Все это время он продолжает ласкать мое тело. Гладить, целовать, пока я постепенно прихожу в себя.
Адам. Черт, это не мужчина, это демон во плоти. Как он это делает? Как заставляет меня чувствовать подобное? Мужчина наклоняется к моим губам. Оставляет поцелуй и отстраняется. Касаюсь его плеча, волос, губ. Целую его, запуская пальцы в волосы, вбираю его вкус. Одурманивает, пьянит. Чувствую, как он упирается мне в живот стояком. Черт, Адам ведь так и остался неудовлетворённым. Снова хочу его. Хочу попробовать, какой он на вкус.
— Подожди, — отталкиваю его слегка, когда он разводит мои ноги. Адам повинуется. Отстраняется, но рук от меня не убирает.
— Садись, — указываю на диван. Его бровь изгибается.
— Делай уже, что говорю, — вспыхиваю, злясь на него.
— Командирша, — ухмыляется, ловит меня, когда я вдруг начинаю оседать, попытавшись сделать шаг. Ноги ватные.
— На ногах не стоишь, а все туда же, — его голос дрожит. Не одна я на пределе. Адам устраивается на диване, я — у его ног. Наслаждаюсь видом его, обнаженного. Веду пальцами по узорам тату, касаюсь пирсинга. Он перехватывает мою ладонь, награждает пронизывающим взглядом. Глаза мужчины черные, словно вся тьма сосредоточилась в них. Понимать, что тебя хотят… до одури хотят — дорогого стоит.