— Ты Александр Григорьевич? — спросил он.
— Да, — с удивлением ответил Люпин. — Ты меня знаешь?
— Нет, но я должен передать тебе кое-что. От одного казака, чёрт забери их всех, бандитов! — Мальчик открыл ладонь. На грязной ладони блестел тонкий золотистый локон.
Люпин глубоко вздохнул.
— Спасибо, — хрипло сказал он, взял локон и отвернулся. Затем побежал обратно в конюшню, сел в угол, чтобы никто его не видел, и прижал золотистые волосы к губам.
— Мариночка... — пробормотал он. — Мой ангелочек! Моя душенька!
Он плакал и целовал локон.
«Казачий городок» оказался селением из деревянных домов, окружённых высоким частоколом. В нём были улицы, широкая площадь, конюшни, склады, церковь — пока что обычный сарай, отчего у казачьего попа заныло сердце, скотобойня и кухня. В лавке сидели три бледных строгановских чиновника, которым велели вести торговлю с казаками. Характерно для расчётливых Строгановых: каждый рубль, выданный в качестве жалования, должен вернуться обратно.
В городке также построили так называемый «женский дом», большое бревенчатое здание на каменном фундаменте. Когда казаки в образцовом порядке въехали в городок, обитательницы этого дома стояли на улице и махали руками. Это были девушки разных мастей, но в основном стройные вогулки и удмуртки. Они были в свободных рубахах и широких юбках, на головах одеты вышитые пёстрые шапочки.
— Сердце так и рвётся из груди! — воскликнул Мушков, чтобы позлить Марину. — Вон та красотка в голубой шапке! Она будет моей!
— Их слишком мало, — сердито сказал Ермак. — Сколько, как думаешь? Сорок пять, не больше? Что такое сорок пять девок на пятьсот сорок казаков? Они перебьют друг друга, чтобы хоть раз сюда попасть!
Он отъехал в сторону и оглядел отряд, проезжающий мимо него как на параде.
— Если кто пойдёт к девкам, того я вздёрну! — крикнул он казакам. Они с недоумением уставились на него. Всем уже надоело сидеть в седле. — Повешу каждого! — повторил Ермак. — Или завтра здесь будет в три раза больше девок, или мы сами привезём их из города!
— О-го-го! — взревели казаки. Их руки взлетели вверх. Крик долетел до города и до кремля Строгановых. Девушки, как испуганные курицы, сгрудились перед своим большим домом, чиновники в лавке перекрестились и побледнели ещё сильнее.
— Вот это жизнь, а? — крикнул Мушков, хлопнув Марину по плечу. Она вздрогнула и сжала губы. — Видишь, какие девки? Выбирай любую, молокосос, и я научу тебя кое-чему!
Он усмехнулся и подумал: «Вот это я выдал! Что она ответит... Она же Борис Степанович, ха-ха!»
Марина подъехала к Мушкову поближе и наклонилась к нему.