— Может, сначала в душ? — робко спросила я.
Снова кивнул, соглашаясь. Опустил брюки на пол и, как был, голый. шагнул ко мне.
— Позволишь?
Взял меня на руки и понес в душ. Стояли под водой, прижавшись друг к другу, добирая последние секунды ускользающего счастья. Борясь с отчаянным сожалением, с подступающими слезами.
Помылись в конце концов. Потом одевались, отворачиваясь, прятали друг от друга глаза. Наконец Аллен, уже полностью одетый, выташил из потайного кармана завернутый в странную тряпицу крохотный сундучок.
— Вот… — развернул, пальцы его коснулись крышки, прошлись, и нехотя, соскользнули. — Здесь все необходимое. Кровь твоего тела, Женя дала, травы. И ритуал.
— Хорошо, — пробормотала я, нажимая замочек.
Крышка откинулась, открывая содержимое: крохотные пузыречки и растрескавшийся, размером не больше мизинца, пергаментный свиток.
— Нужно сварить зелье? — спросила, сглатывая колючий комок в горле.
— Нет. Самое главное — ритуал. А всего остального нужно чтобы коснулся огонь.
— А… Нужен огонь… — нахмурилась я оглядываясь.
— Еще моя и твоя кровь, — прошептал он, морщась, как будто ему больно.
И почему у меня сейчас было такое чувство, словно я своими руками убиваю что-то прекрасное и беззащитное? Ребенка или моего котенка Персика…
Пока я разбиралась с крохотными пузырьками в ларчике, Аллен принес из той гостиничной посуды, что стояла на столике, белую тарелку и нож. Помог смешать ингридиенты. А потом рассек кожу на ребре ладони. Из маленького пореза в тарелку капнула кровь. Протянул мне нож.
Было больно, нож туповат. Но несоизмеримо больнее было сердцу. Я посмотрела в глаза Аллену, понимая, что в них тот же самый страх, который я знала, прячется сейчас в моих глазах.
Страх, что прямо сейчас все может закончиться, и мы станем чужими друг другу.
И начала читать ритуал, очень простой, написанный на древнем языке того мира, откуда мы оба родом:
«Я привязала тебя, я же и отпускаю. Словом, травою, кровью и огнем»
Ну вот, слова сказаны.
С ладоней Аллена сорвался огонь в одно мгновение сплавляя в единое целое то, что было вылито и высыпано на тарелку. Взвился белесый дымок.
Вот и все…
Аллен смотрел на меня минуту. Всматривался, не моргая, потом спросил:
— Все?
А я не знала, что ответить. Пожала плечами. Наверное все. Он подошел ко мне, взял лицо в ладони, глядя мне в глаза, шепнул:
— Но для меня ничего не изменилось.
— Нет. Ты обещал. Уходи. — заставила я себя выдавить.
— Хорошо. Я уйду.
Сжал меня в объятиях, повернулся и вышел за дверь.
Все? Все?!
Несколько секунд я стояла, ощущая, как болезненно, с кровью из сердца натягивается нить. А потом опрометью бросилась за ним следом.