В центр площади шагнул высокий худощавый мужчина, одетый в простой дорожный плащ. На руках его красовались чёрные замшевые перчатки, словно бы судилище происходило не в южном приморском городе, а где-нибудь в трёх-четырёх тысячах лиг севернее.
Если бы у Кайи спросили, как можно охарактеризовать господина Сетора одним словом, она бы, не раздумывая, ответила: “Нос”. Этот орган у Сетора был выдающимся, во всех смыслах этого слова, и привлекал внимание куда больше, чем перчатки. Невероятно длинный, с горбинкой и слегка раздвоенный на конце (напоминание о драке на ножах в юности), отчего посол малость напоминал поросёнка, правда – тощего, недокормленного.
Но внешность Сетора сейчас заботила Кайю в самую последнюю очередь. Мысли неслись вскачь:
“Если они хотят представить всё, как несчастный случай, в котором мы замешаны лишь по стечению обстоятельств, то зачем говорят такие слова? Какие ещё “коварные убийцы”?! И этот носатый… Сетор! Это же гатвинский советник по торговым делам! Алдар говорил, что тот отлёживается, поколоченный женой, – припомнила Кайя. – А он, оказывается, рванул сюда вперёд нас! Интересно, зачем? Непонятно!”
В отличие от девушки, советник всё понял и разразился такой бранью, что стражники, позабыв о том, что должны следить за порядком, заслушались с упоением.
Партия была разыграна, как по нотам! Понимая, что тягаться за кресло бургомистра в честном соревновании с Алдаром будет ой как непросто, правитель Гатвина соорудил шикарную, надо признать, ловушку. Ни торговое посольство, ни военная разведка – якобы, настоящая цель путешествия советника в Альхану, о которой бургомистр поведал ему под большим секретом – не имели никакого отношения к реальным замыслам. А Сетор, чтоб ему пусто было, понятное дело, в доле.
Договорились с альханскими, у которых были свои интересы. А он попался в сети интриг, как глупый карась! В результате все получат, что хотели: бургомистр – ещё несколько лет правления, Сетор – наверняка, мешок с золотом, а то и не один, эта альханская сучка – пост капитана стражи и любовника во главе города. И только он, Алдар, не получит ничего, кроме короткого свидания с палачом.
А хуже всего, что он втянул во всё это Кайю.
– Свидетельствую! Недовольства со стороны правителей Гатвина нет, – голос у Сетора был высокий, почти девичий.
– Благодарю, – Соронис кивнул с трибуны. – Обвиняемые! Есть что сказать?
– Да! – Кайя рванулась к решётке, но Алдар громко возвестил:
– Я буду говорить!
Он поднял правую руку, словно призывая слушать, и выставил вверх два пальца.