Проваливаясь в сон, Кламми вспомнила одну фразу Соры, сказанную после победы во время выборов короля:
«В вопросах политических интриг и убийств мы эксперты получше вас».
За этой фразой потянулись собственные воспоминания Соры при этой фразе: руки, покрытые кровью... И разглядывающая их пустыми глазами кукла, которая всего лишь желала стать человеком....
— Какой же он... неловкий... Даже врать... и то толком... не умеет... И еще...
— Кламми? — тихо спросила Филь.
В ответ доносилось лишь посапывание.
Филь, продолжая поглаживать уснувшую сладким сном Кламми, долго размышляла о последних сказанных ею словах. О человеке, которого можно было назвать «таким неловким, что он даже врать толком не умеет».
Со стороны ведь казалось, что Сора врет словно дышит. Этот ухмыляющийся наглец, одно только присутствие которого заставляло насторожиться...
Сейчас Филь показалось, что она, наконец, все поняла.
— О... Понятно... Врунишка, не умеющий врать... Вот оно что...
Она окончательно осознала, почему этот человек, чью жизнь даже Кламми называла невероятной, вызывал у нее столько опасений.
И почувствовала неописуемое облегчение.
Филь наконец смогла представить себе мечту, которую хотел воплотить в жизнь Сора и в которую поверила Кламми. Она тихо улыбнулась и почувствовала, что, как и Кламми, впервые за долгое время спокойно погружается в объятия Морфея.
«Поскорей бы...» — и с этой мыслью Филь впервые за много, много лет провалилась в глубокий сон.
— ЧЕГО-О-О?!
Дело происходило в королевстве Элькия, в столице, городе Элькия.
Всего несколько месяцев назад это был последний оплот иманити — людей, последних по рангу Высших, — их единственный город, стоявший на краю гибели. Сейчас же люди с невообразимой скоростью расширяли свои территории и уже поглотили могущественную морскую державу — Восточный Союз.
В данный момент замок королевства, совсем недавно преобразованного в федерацию, оглашали истошные вопли.
Слуги, суетливо снующие туда-сюда по замку, при первом крике на миг застыли на своих местах, но затем продолжили свою работу как ни в чем не бывало.
«Опять она, — подумали все. — Причем наверняка вопит по вполне справедливой причине». Иногда они сочувствовали происходящему, но им ничего не оставалось, кроме как заниматься своими делами.
— Чего-о?! Он дурак?! Дурак, да?! Ну точно дурак!!! — повторяла девушка с ярко-рыжими волосами.
Это была Стефани Дола (которую все чаще называли просто Стеф), глава рода Дола, графиня и внучка предыдущего короля — в общем, настоящая принцесса. Правда, в данный момент она походила на благовоспитанную барышню меньше всего: Стеф сидела на стуле вся растрепанная и просто вопила в потолок.