— На тебя напали, — сказал Кваскви.
— Блин. И вы решили устроить веселье в моей гостиной?
Чет вложил в ее ладонь стакан для виски, наполненный водой.
— Можешь это выпить?
Элиза закашлялась.
— Для тебя что угодно, милый, — она потягивала воду, а потом снова начала кашлять. — Почему во рту вкус как от пепла? — ее глаза расширились, она посмотрела на меня. — И что баку делает в моем доме?
— Мне нужна информация, Элиза, — сказал Кваскви.
Джордж и Генри отошли к стульям в стороне от дивана. Кваскви сел осторожно возле Элизы, нежно сжал е руку, чтобы поддержать, и я всем сердцем завидовала этому. Вот бы Кен или Пон-сума так взяли меня за руку. Меня тоже нужно было утешить. Ощущения от странного повторяющегося сна Элизы осталось в голове как жирный дым. Хуже, голод баку толкнул меня через черту, нарисованную на песке, между Кои Пирс и Кои Монстром. Может, это было из-за того, что я пыталась съесть сон, не восстановив все силы. Я не была уверена.
— Ты позволил ей лазать в моей голове?
— Я попросил ее, — сказал Кваскви. Он хмуро посмотрел на меня. — Но я не просил ее выедать твою душу из твоего тела.
— Эй. Так не честно, — возмутилась я.
— Получила что-то ценное? — спросила Элиза, странно любопытная, а не испуганная, чего я ожидала. Она склонилась ко мне.
Я покачала головой.
— Сон, который я ела, был серой комнатой и мужчиной. Вряд ли это было настоящее воспоминание. И это точно не было связано с нападением.
Кваскви выпрямился и отпустил руку Элизы.
— Какой мужчина?
— Это не был напавший. Просто парень в толстовке и с татуировками.
Элиза напряглась.
— Парень в толстовке? Вряд ли он на меня напал. Они набросились сзади, но толстовки я не помню.
Кваскви фыркнул.
— Это очень помогает, — он опустил голову на ладони, уперев локти в колени. Я поняла, что его гнев появился из страха за Элизу и его народ. И я уже не стала завидовать пожатию руки, я завидовала всему, что было у Элизы: заботе Кваскви, помощи от Братьев-медведей в беде, ощущению, что она была не одинока.
Я хотела все это.
Телефон загудел. Я отошла от дивана и скрылась в коридоре.
«Прости за утро», — Марлин добавила смущенное лицо эмоджи.
«Ничего».
«Ты ужинаешь?».
«Я с Кеном и Кваскви».
«Где?».
Я смотрела на экран, переживая из-за того, какой напряженной была Марлин. Если честно, мне было обидно, что ее больше интересовало, поужинала ли я, чем вопросы о папе, моей квартире и моих делах.
«Помнишь Элизу?».
«Да».
«У нее дома», — напечатала я.
«Как она?».
Странный вопрос для Марлин. Я даже не помнила, чтобы Элиза и Марлин были в одной комнате вместе. Я вспомнила странную переписку с ней до этого, и как не сработал трюк с «имбирем».