— Не уходите далеко. Все еще может быть опасно.
Пон-сума кашлянул.
— Я тоже пойду.
Кваскви в этот раз не сделал паузы. Я ощутила укол сочувствия. Пон-сума прибыл в Портлэнд по просьбе Кваскви, но теперь был не в своей стихии. Кваскви был занят Элизой и юным красавцем, у них явно было общее прошлое. Их близость прогоняла Пон-суму наружу.
— Кваскви прав, — сказал Кен на японском, пока мы спускались с крыльца. Он выждал, пока я огляделась. Справа улицы были жилыми. Кофе-радар намекал идти влево.
— Идем туда, — парни зашагали за мной. — Насчет чего? — бросила я через плечо.
— Те цитаты были для тебя. Или Хераи-сана.
Я резко замерла.
— Я не понимаю, как это возможно. Я только пару недель назад узнала о существовании баку.
Пон-сума и Кен переглянулись.
— Думаешь, я следующая в списке мишеней?
Кен покачал головой.
— Не знаю. Если это люди, они странно себя ведут. Нападают на Иных, когда они одни. Сначала одиночка Дзунуква. А потом вид слабее, как Элиза. Но я не знаю, как это связано с тобой, Кои, если только они не думают, что ты во главе, а не Кваскви.
— Вторая цитата? — сказал Пон-сума.
Я вытащила телефон и погуглила.
— Официального автора нет. Похоже, это пословица, переведенная с идиша. «Весь мир — сон, а смерть — толкователь».
— Обе цитаты про смерть и сны, — сказал Кен.
— Я заметила. Они дразнят смертью. Даже сильный Иной как баку бессилен в плане смертности.
Кен окинул меня взглядом.
— Что? Я читаю. Я думаю. Что еще могут делать интроверты, кроме размышлений о философских проблемах?
— Смотреть «Нетфликс» и поедать сладости, — Кен приподнял бровь.
Пон-сума растерялся. Он не знал Америку так, как Кен. Я недооценивала знания Кена о современной культуре.
Я зашагала рядом с Кеном, и парням теперь приходилось идти по дорожке, а я двигалась по газону и обходила колючие кусты. Пон-сума фыркнул.
— Тут сильнее всего Буревестник, а не Кои-чан.
— Может, они не знают о Буревестнике, — сказала я.
— Кваскви стоит так продолжать, — сказал Кен. Он пронзил Пон-суму серьезным взглядом. — Тебе стоит предложить не брать Буревестника к костру сегодня.
Пон-сума опустил взгляд на дорожку.
— Мне?
— Мы знаем, что он меня не послушает.
Стало видно торговый район. Я указала на здание с темной обшивкой, на окне было написано «Дождь или сияние».
— Я тоже ему скажу. Может, это попадет тогда в его голову.
Пон-сума скривился. Я вспомнила, как Кваскви держал Элизу за руку, и решила, что стоит поработать над собой. Придется бороться с привычкой пугаться физического контакта. Изображать, пока не получится. Я взяла Пон-суму за руку, игнорируя то, как он напрягся от удивления. Он замер, не закончив шаг, но я потянула его в кафе. Кен шел за нами.