— Не совсем, — отозвался я, — Видишь ли, я попросил у хозяина разрешение, чтобы привезти тебя сюда. Потому что очень хотел…скажем так, сыграть с тобой в одну игру.
— И какую же?
Вместо ответа я подошел к одному из невзрачных шкафчиков. Отодвинув пленку в сторону, я достал из его недр несколько больших белых плошек, пять баночек с заранее заготовленной краской и еще один пакет с сыпучей краской Холи нежно-салатового цвета.
Елена продолжала наблюдать за моими манипуляциями, стоя в самом центре комнаты. Она не мешала мне, так что в полной тишине я выставил вокруг нее емкости, в которые налил краски — желтую, красную, голубую, оранжевую и розовую. А в самую большую высыпал голубой колер.
— Фима, что ты задумал? — негромко спросила девушка, делая всё же несколько шагов и несильно сжимая мое плечо.
Повернувшись к Лене, я прикусил губу, собираясь с мыслями. Важно было, чтобы она поняла мою задумку и приняла её, а не решила, что я совсем помешался на своих увлечениях.
— Однажды, я увидел одно видео. Точнее, проект, — начал я медленно говорить, тщательно подбирая слова и не сводя с лица девушки внимательного взгляда, — Его суть в том, чтобы показать людям, что не нужно прятаться в своих раковинах, и возводить вокруг себя стены. И, что если ты чувствуешь себя ничтожным, несчастным и одиноким — ты должен понимать, что это не так. Так вот, в этом видео один из моих любимых актеров и танцоров — он сделал это. Рассказал историю своего гонения и непринятия в обществе с помощью искусства, соединив танец и рисунок. Две вещи, которые я люблю больше всего в этом мире. Всё дело в том, что когда мы рождаемся — мы как чистый лист, — для убедительности я оттянул свою белую футболку, — Но люди, обстоятельства и годы — они накладывают на нас отпечатки, окрашивают в другие цвета. Иногда это приятно и радостно, иногда — больно и мучительно. Я, кстати, встретил этого танцора на мировом чемпионате, но сейчас не об этом. Я хочу, чтобы ты попробовала. Станцевала со мной. Здесь, чтобы прочувствовать заново всю свою жизнь по этапам. Вдруг это поможет тебе взглянуть на всё иначе. Я знаю, что ты можешь до последнего утверждать, что тебе нравится твоя жизнь, и может, это и так. Но я вижу твои стены, и мне очень хочется пробиться сквозь них. Ведь я твой друг.
Когда я замолчал, Елена какое-то время внимательно изучала мое лицо. Я уже начал было паниковать, как она выдохнула, робко улыбаясь:
— Вау. Я так много слов от тебя никогда не слышала.
— Ой, да ну тебя, — хмыкнул я, чуть смущенно, — Ну так что скажешь?