— Твой Мастер часто рассказывал, что говорят о тебе его гости? — спросила Анна.
— Я слушала сама, — ответила Яна. — Многое можно услышать в Тронном зале, если быть внимательной.
— Во время служения? — удивилась Анна.
— Особенно во время служения, — подтвердила Яна. — В том, что гости зачастую смотрят сквозь нас, есть свои преимущества. Пусть они в нас видят лишь предметы интерьера, но никто не заставляет нас держать ушки закрытыми.
— Какая разница, что думают о нас ванильные чужаки? — спросила Анна. — Главное, как относятся к нам Хозяева.
— Разве не так же? — Яна пожала плечиками. — Много сеансов служения понадобилось мне, чтобы понять: мы для них лишь игрушки.
— Немудрено, что с такими мыслями ты отвлекаешься, когда нужно «крутить хвостиком», — нахмурилась Анна. — Почему не признаться Мастеру? Он бы нашел тебе замену, выбрал бы во множестве миров ту, которая сумела бы стать с ним одним целым.
— Может, Яну смущает внешность ее Мастера? — скромно вмешалась Анастасия. — Я видела его на приеме. Очень непривычное зрелище…
— О! внешность Хозяина не имеет никакого значения! — весело ответила Яна. — Сегодня в амфитеатре вы видели, как легко они могут принимать любой облик.
— Почему не сказала? — Анна настойчиво повторила вопрос.
— О чем ты? — Яна вздернула брови. — Отказаться от вечной юности, красоты, здоровья и прочих даров, которые предоставляет Граница? Это вполне достойная плата, за которую я могу терпеть прозрачно-дымного Мастера. Кроме того, он такой только в Тронном зале. Чтобы внушать благоговейное уважение.
— Терпеть?! — вскрикнула Анна; у нее закружилась голова, то ли от домашнего вина, то ли от кощунственных слов.
— Ну, прости, подруга, — Яна подняла бокальчик в примирительном жесте. — Не хотела обидеть твои религиозные чувства.
— Религия тут ни при чем, — строго сказала Анна, не глядя на собеседницу. — Я служу Хозяину. И Границе.
— А если бы целый мир готов был служить тебе? — задорно подмигнула Яна. — Без потери бонусов? И вечность твоя, и могущество Мастеров — тоже твое. Неужто не променяла бы?
— Он и тебе того же меда налил? — вздохнула Анна. — Про женское начало, богиню-мать, жрецов и коленопреклоненных подданных?
— Что значит «и тебе»?… — Яна закусила губку. — Понятно. Но уже не важно. Что сделано, то сделано. Я продолжу.