— В моем мире говорят, — вмешалась Анастасия, — что наличие прав не всегда означает умение рулить.
Яна озадаченно посмотрела на Анастасию, помолчала и наконец небрежно махнула рукой.
— Мне было наказано развлекать вас, пока в амфитеатре не огласят решение. Оглашение состоится прямо сейчас, так что проследуем в Тронный зал. И да, одна малая деталь, — Яна встала, вытянулась во всей своей обнаженной красе и, сняв ошейник, изящным жестом бросила его на стол, словно рассчиталась с официантом, а в его лице — и со своим Хозяином, и со всей Границей.
Анна перестала дышать, Яна, заметив это, улыбнулась.
— Мой бывший Хозяин отпускает меня, — гордо сказала Яна.
— Он знал о твоих… шалостях? — спросила Анна.
— Не хотела его беспокоить по пустякам, — хмыкнула Яна. — Но он же Мастер. Конечно, все знал.
— Знал и позволял?
— Говорю же: не делала ничего страшного, противозаконного. Это ты раздуваешь тут из блохи кашалота. Зато теперь я богиня ванильного мира. Склоните головы, смертные! А, ты ж тут одна такая, смертная, — Яна ткнула пальцем в плечо Анастасии и рассмеялась. — Идемте, дамы. И не завидуйте так громко.
Но Анна не завидовала. Сердце девушки сжалось от ужаса. Она никогда еще не видела этого ритуала, но понимала, что вот оно — изгнание. Сабка переставала быть сабкой, теряла Хозяина, уходила в ваниль. Яна вышагивала счастливой богиней, но для Анны она была самой несчастной из всех женщин во всех Вселенных. Иметь все и утратить в один миг — что может быть ужаснее такой невосполнимой потери?
Не было арены, не было трибун, не было трона Распорядителя, не было Мастеров майя — не было амфитеатра. То ли суд, то ли представление были окончены. А были вместо всего этого: овальный стол красного дерева, стулья, а за столом — девять незнакомых людей в солидных костюмах, Мень да Крючконос. Шло заседание. Перед каждым заседающим на столе лежали блокноты в кожаных переплетах и золотые ручки бренда, хорошо известного в том мире, из которого вернулась Анна. Перед Менем и Крючконосом, кроме блокнотов, расположились большие папки малахитового цвета с золотым теснением.
Люди за столом тут же напомнили Анне об «истинных лакшери» — тот же лоск, те же дорогие аксессуары — часы, запонки, галстуки, зажимы, те же надменные взгляды, те же аристократические позы хозяев мира. Дипломаты на саммите или бизнесмены в переговорной. Один из «бизнесменов» еле заметно подмигнул Анне, и она поняла, что все это лишь продолжение спектакля, его заключительная часть, а за столом — Хозяева. Может, подмигнувший — это ее Шели? Нет, она бы непременно почувствовала.