Заэль тяжело вздохнул.
— Видишь ли… У меня размягчение головного мозга, которое в простонародье называют любовью. Мерзкая болезнь, плохо излечимая. Так вот пока я тяжело болен, даже думать о красотке как о какой-то "самочке" я не имею права. Иначе она отрежет или оторвет мне то, что делает меня самцом.
— Такая суровая самочка? — сочувственно покачал головой Сан.
— Скорее — гордая. И слегка сумасшедшая. Как и я, впрочем.
— Лекарства от любви у меня нет, увы, — серьёзно вздохнул Сан, разводя руками в стороны, мол, рад бы помочь да никак. — Но полагаю, что с госпожой вы и так разберетесь. Ей, кстати, больше двигаться надо. А то сидит в хижине, даже нос на улицу не высовывает. Ну куда это годится? Так она никогда не выздоровеет, демону нужно постоянное движение, ощущение свободы и драйва. А то сидит как птица в клетке, так и копыта откинуть недолго.
Заэль покивал задумчиво и спросил:
— Как думаешь, сколько у нас еще времени в запасе?
— Дней десять, хозяин, не больше. Вряд ли мы сможем дольше скрываться от демонов. Они будут пагрессивнее ангелов.
— Ангелы просто скопом еще не наваливались. Но боюсь, до этого тоже недолго осталось. Что думаешь по поводу Офелии? Когда она будет в состоянии совершить прыжок в пространстве?
— Нужно еще хотя бы семь дней, чтобы накопить достаточное количество силы, хозяин.
— Значит, через семь дней и отчалим, — решил Заэль.
Он уже умылся и вполне пришел в себя, готовый к новым подвигам и свершениям. А покорение строптивой дамы сердца — чем не подвиг?
— Главное, чтобы госпожа не тратила лишние силы впустую, как сегодня, хозяин. Иначе прыжок придется отложить на неопределённый срок.
— Уж об этом я позабочусь, — лукаво улыбнулся Заэль.
Через полчаса он вошел в хижину к Офелии с огромным граммофоном в руках. Не здороваясь, спросил:
— Ты когда-нибудь расстанешься с этим дурацким розовым пледом? Хоть бы вышла на улицу проветриться. Там хорошо, снежно.
— У меня аллергия на зиму. Я вся покрываюсь одеялом и все время сплю, — сухо ответила Офелия.
Она сидела на подоконнике, не отрывая взгляда от окна. Даже не повернулась, когда Заэль вошел. Однако пришлось обратить на него внимание, когда в комнате раздались странные шипящие звуки джазовой музыки.
— Это еще что такое? — раздраженно спросила она, наблюдая за тем, как Заэль настраивает граммофон. — На какой помойке ты откопал эту рухлядь?
— На главной городской. Специально для тебя старался. Ладно, если серьёзно, то я консультировался с нашим лекарем по поводу твоих ран, и он сказал, что тебе нужно много двигаться.