Так мы далеко не уедем… что нам делать с этим богатырём? Никто больше не знает, как его оживить… Его хотели немножко взбодрить, вернуть ему немножко резвости, аппетит к великим делам, вкус к высоким чувствам… Он фыркает, ему не нужны ваши небылицы, всё, чего он хочет – это сожрать буржуазию, вот что ему нравится, что его возбуждает… Он становится мрачнее тучи, когда ему мешают завтракать… Ему не нужны ваши безделушки! ваша дохлая петрушка, ваш пузырь идей, он хочет парную тушу упитанного буржуа, кусок фаршированного рулета, жирную свиную шкурку… Ну что за сволочь!... Он готов сожрать даже норку и туфли из крокодиловой кожи – 1 225 франков за пару. Вот чего он хочет, он хочет всего, всё это обещают ещё с мая 36-го.
Никто так и не смог склонить его ни к войне, ни к миру. Он завистлив, он скрытен, он пускает слюни, он худший из клеточных зверей, он больше никого не уважает, на него больше нельзя смотреть без отвращения. Он превратился в омерзительное животное. Он хочет проглотить буржуазию. Ну так дайте же ему её, чёрт возьми! Всё это тянется вот уже 12 столетий! Сейчас или никогда! Вы хотите катастроф или нет? Еврей уже всё подготовил, тем хуже для вас, тем хуже для нас! Может статься, что, когда он наестся буржуазией, он обратит свой голод против простого народа… всё более и более ненасытный! И тогда он узнает, что такое счастье!
Это как в кондитерской, никто не запрещает молоденькой девушке, новой продавщице, пробовать свой товар. Напротив, их даже поощряют. “Возьмите вот эту! возьмите же её! Попробуйте из всех этих замечательных баночек! Угощайтесь на здоровье!...” Через неделю они их больше не хотят, они наелись ими до конца жизни. Теперь они знают, что такое конфеты.
Буржуазия, что бы она о себе ни мнила, далеко не Всемирная История, она лишь преходящий момент. Её следует съесть вместе со всем остальным, как только она созреет. Она не должна требовать невозможного – необоснованных отсрочек и неподобающих промедлений. Настала роковая минута, час пробил. В двадцатых годах их дочерей брали в жёны, в 1942-ом общество сожрёт свою буржуазию. После выдачи зарплаты ими унавозят почву. Их уже превратили в консервы. Вот такую им окажут услугу. Они будут страдать, если станут упрямиться. Скоро их не станет совсем.
*
Для народа коммунизм – это хитроумный способ пробиться в буржуазию немедленно, под шумок базарной драки. Нахапать себе привилегий и больше не чесаться.
Город будущего для черни – это его личный особнячок, 500 квадратных метров земли, тщательно обнесённых оградой с четырех сторон, по возможности с канализацией, и чтобы никто ему не докучал. И чтобы всё это было заверено у нотариуса. Это мечта домашней хозяйки, мечта декадента, мечта женщины. Когда женщины доминируют до такой степени, что мужчины начинают мечтать подобно им, тогда можно смело сказать, что песенка спета, что благородство мертво, что страна превратилась в подстилку, как в военное, так и в мирное время, и может защищать себя только жалкими приёмами, что мужчины годятся только на роль взломщиков, которые потеряли проницательность и приобрели слащавость.