Сволочи.
Я снова откинулась на подушку и шумно выдохнула. Это всё невероятно странно и… непонятно. Поступок Лебедева изумил меня настолько, что и нечего сказать. Вполне можно предположить, что ему просто скучно. А с другой стороны… он здорово помог. И подозревать ни в чём не хотелось. Α только поблагодарить за теплую и сухую постель, за безумно вкусный ужин и надежду.
Я заложила руки за голову. Нет, всё равно ерунда какая-то получается. Честное слово.
Развратные намерения Лебедева так же недвусмысленны, как прямой удар в челюсть. Но в то же время он повёл себя очень сдержанно и благородно. Джентльмен. Или попросту не одобряет брёвна в постели? Что ж, тогда картина хоть немного проясняется. Попробуй он вчера меня соблазнить – получил бы не просто бревно, а целый сосновый лес.
Я села на кровати и потянулась за халатом. Голова странно пустая. Хоть я и выспалась, а состояние некоего непонимания не исчезло. Плохо. Одной ночью за дурацкую неделю не восстановишься. Да и неизвестно, какой будет следующая.
Я тряхнула головой, отгоняя лишние мысли. Лучше сейчас порешать насущные вопросы. Как поблагодарить Лебедева, например? Не выбежишь же из комнаты, бросаясь на шею с воплем: «Дорогой, я тебя всю жизнь искала, давай сейчас поженимся! И да, у тебя там в холодильнике что-то осталось? Знаешь ли, мне надо следить за фигурой – не дай бог похудею!»
Так, это всё хорошо. Но надо быть приличной девочкой. Ну и сообразить, что ещё спросить о работе. Если всё действительно так, как обещает Лебедев, то не страшно немного потерпеть Загорулина. И вытянуться в струнку, чтобы решить всё с Никиткой.
Я натянула халат, задумчиво посмотрела в окно и прикрыла его.
Хорошо отрубилась. Это ж по идее холодно должно было быть, а ничего не почувствовала. Нельзя так… К черту всё это. Ещё неделю – и буду спать, как нормальный человек.
Сделав глубокий вдох и приказав себе ничему не удивляться, вести себя спокойно и как ни в чем не бывало, я покинула спальню. Путь до ванной проделала, не встретив Лебедева. Хм, то ли он занят, то ли… А нет, кажется, с кухни доносятся звуки.
Посмотрела на себя в зеркало. Кр-р-расота. Теперь понимаю, почему её называют страшной силой.
Холодная вода, моё измученное бледное отражение, аккуратные синяки под глазами и… глаза. Такие недовольные – сразу ясно, что всё плохо. И как только Лебедев вообще на такое польстился? Или надоели красавицы уже, хочется разнообразия?
Кое-как приведя себя в порядок, зачесав волосы и решив, что в целом выгляжу неплохо, я вытерлась и направилась на кухню. Перед дверью замерла. Даже, кажется, не дышала. Бесшумно положила ладонь на дверь, раздумывая, что говорить.