Инквизиторы выглядели собрано. Один из них, ведя рукой, поддерживал энергетические щиты, размывающие подрагивающий воздух вокруг его напарников.
Я ожидала какой-то речи или обрядов, но ничего подобного не последовало. Извивающегося гуля молча отволокли к уложенным дровам, ловким слаженным движением подняли наверх и закрепили спиной к столбу. Конечности гуля натянулись, но тот скрючился, не в силах разогнуться. Кто-то кинул хвороста, щедро плеснули масла, забрызгивая нежить. Огненное заклинание, и ярко полыхнуло.
Рева не было, лишь утробное рычание.
Нежить не чувствует боль так, как человек. Но и она понимает, когда приходит конец. Столб закачался под судорогой полыхающего тела, из-за загоревшегося масла на лице нежити желтая кожа почернела, затрещала. Глаза бешено задергались в орбитах, словно это могло помочь вырваться.
Зрелище ужасало. Огонь только занимался, и было очевидно, что гореть гулю долго, прежде чем он превратиться в обгоревшие головешки.
Отис брезгливо отвернулся и сквозь стекло поймал мой взгляд. Не знаю, что именно он увидел в моих глаза, потому что Батрис, чуть побелев, подобрался и вдруг решительным шагом направился прямо к полыхающему костру.
Я, ведомая непонятным мне самой порывом, подскочила, распахнула дверцу и кинулась за ним.
Отис остановился в шагах пяти от полыхающего гуля, и инквизиторы, заметившие его, не возражая, расступились. Младший Батрис поднял руки, и огонь костра вдруг резко взвился вверх, меняя свой цвет на белоснежно-белый. От неожиданности я едва не оступилась и застыла, ослепленная разбушевавшимся пламенем.
Пару секунд, и огонь опал, полностью сойдя на нет. На месте костра со скорчившемся гулем осталась огромная куча пепла, в которой угадывались очертания уложенных дров и человекоподобной фигуры. Блеснул расплавленный металл цепей.
Так вот какова магия моего нареченного. Стихия огня, и ею Батрис владел в совершенстве.
— Тебе стоило закрыть шторы и сидеть в карете, — тихо сказал Отис, заметив меня.
Я потрясенно кивнула, не отрывая глаз от останков. В отличие от остальных, для меня ничего не кончилось.
Призрачная тень медленно вытянулась из пепла, постепенно приобретая сходство с человеком. Тонкая фигура, длинные волосы, усталое, но очень привлекательно лицо. Призрак застыл, не понимая, что с ним только что произошло, а затем бесцельно заскользил прочь, растворяясь среди деревьев раскинувшегося вокруг нас леса.
Душа гуля не обрела покой. И после, вероятно, многолетнего заключения внутри гниющего тела, теперь она обречена на вечные скитания по земле.