Чтобы обойти весь дом крадущемся шагом, мне потребовалось около часа, к концу которого мои нервишки стали заметно сдавать. Ничего такого, что выбивалось бы из привычной картины, я не заметила, что не мешало шарахаться даже от собственной тени. Дойдя до заднего входа, которым пользовалась прислуга, и завершая тем самым свой маршрут, я, наконец, пришла к однозначному выводу, что дом чист.
Легкая волна облегчения нахлынула на меня и тут же спала.
Дальше меня ждал сад, а за ним — склеп. Я чуть сглотнула, чувствуя холодные щупальца усиливающегося страха.
Бесшумно открыв тяжелую дверь, я застыла на пороге, напряженно вглядываясь в черноту ночи. Чуть колышущийся светоч выхватывал из мрака стершиеся от времени ступени, мощеную широким камнем дорожку и темные густые заросли воротниковой ягоды, усыпанные ранними мелкими бутонами голубовато-зеленого цвета.
Пахло травой и сырой весенней землей.
Воскресив в голове, как выглядит это место при свете дня, я с кривой улыбкой поежилась. Это же мое поместье, сколько можно трусить. Родовой дом, земля предков. И разве не меня ли, новоявленную повелительницу мертвых, эти самые мертвые и должны бояться?
Аргумент был шаток и, что уж там, предельно глуп, но он добавил решимости.
С трудом переступая страх, я поспешно сошла со ступеней и, озираясь, побрела по дорожке, не замечая холода, — то, что перед выходом стоило взять хотя бы накидку, мне и в голову не пришло.
От раскидистых, узловатых и толстых ветвей старых вишен в ночи веяло жутью. Большинство лепестков уже опало, и от бутонов остались только оголенные венчики, в темноте кажущиеся какими-то причудливыми уродливыми цветами.
Я шла под этими зловеще изгибающимися деревьями, которые при свете дня ничем не отличались от обычных старых вишней, коими и являлись. Сжимала до белых костяшек пальцы и впивалась ногтями в предплечья, и в какой-то момент отстранилась от самой себя. Словно окинула взглядом со стороны.
Перепуганная жалкая девчонка.
Ну разве я так смогу чего-либо добиться? Разве в таком состоянии возможно взять под контроль даже самого слабенького призрака? Пусть порядок подчинения и вязь заклинания по записной книжке я вызубрила от и до, но без должной силы воли даже могущественный маг превратится в ничтожный пшик. Что уж говорить о юной дилетантке, которая в одиночку решила осваивать подобные вещи?
Я на мгновение остановилась, чувствуя, как постепенно начинаю злиться. На саму себя за проявление слабости, на Эвалуса, из-за которого я вообще затеяла все это, и даже на папеньку, который отчего-то оказался не в состоянии сам разобраться со всеми этими делами, в результате чего его дочь как последняя дура мерзнет ночью в саду, разыскивая призраков на свою голову.