— Кларисса, милая, а что это у тебя на руке?..
Я, едва сдержалась, чтобы не поправить длинный рукав, призванный скрывать уже хорошо затянувшийся ожог, который оставил дух. Мазь, что я нашла в ящике на кухне среди медикаментов для прислуги, сослужила мне хорошую службу, но не была способна избавить от подобного за одну ночь.
— Разбила чашку и порезалась, — объяснила я, — Но ничего страшного, скоро пройдет.
— Аккуратней, ты часто слишком спешишь, — покачала головой маменька. — А если бы попала осколком по запястью?.. Беда может прийти откуда совсем не ждешь…
Она вдруг как-то посерела и отодвинула от себя тарелку.
Я вопросительно посмотрела на нее, и мама, перехватив мой взгляд, сразу отвела красивые медовые глаза и проговорила:
— Кларисса, ты очень любишь внезапно куда-то уезжать, пусть и с Вайной, но… знаешь, в Эрге стало небезопасно. Постарайся по темноте никуда не ходить.
Резко перехватило дыханье, и я, забыв о манерах, замерла с очередным пирожком во рту. Она что, знает, что меня не было дома прошлой ночью? Я усилием воли заставила себя проглотить кусок яблочной начинки.
Нет, она не могла узнать. Иначе бы разговор со мной был бы совершенно иной.
— А в чем дело, маменька? — спросила, стараясь не выглядеть слишком взволнованной.
Мама тяжело вздохнула:
— Знаешь, это не для девичьих ушей. Просто поверь мне на слово, что лучше совершать все поездки в первой половине дня. Хорошо?
Я кивнула, благоразумно ничего более не уточняя.
После завтрака я направилась на поиски Вайны. Хотя в это время она всегда была занята уборкой, в доме ее, к моему удивлению, не оказалось, и я решила продолжить поиски на улице.
Вайна нашлась возле конюшни, я отчетливо услышала ее смех. Я хотела было выйти из-за угла, но остановилась, вдруг поняв, что мое внезапное появление не к месту.
На талии служанки вольготно лежала рука конюшего Ивена, молодого паренька, с которым я не единожды когда-то лазала по деревьям и ловила рыбу. С того времени он сильно возмужал, поддал в плечах и приобрел лукавый огонек в светло-карих глазах.
Ивен что-то жарко нашептывал Вайне на ушко, а та, извиваясь змейкой и чуть хохоча, охотно таяла в его руках. Пни тесно жались друг к другу, со спины укрываемые распахнутой дверью конюшни, а сбоку — раскидистым деревом. Тот угол, где я стояла, был единственным местом, откуда можно было застать этих двоих врасплох.
Если мать узнает, что между прислугой назревает связь, ничем хорошим для Ивена и Вайны это не кончится. Я еще несколько секунд смотрела на них, отчего-то не в силах отвести взгляд, и вдруг ощутила легкий укол зависти.