Положила чистый лист бумаги и ручку рядом с распахнутой записной книгой.
Структура заклинанья вспомнилась не с первого раза, хотя я проделывала этот трюк многократно, когда мне не хотелось переписывать вручную лекции из учебника. Это был запрещенный для учеников прием, но меня не разу так и не поймали, — у меня всегда получалось вложить в ручку умение подражать моему почерку.
Наконец, пальцы прочертили заковыристый знак, и несколько ручейков энергии заскользили к перьевой ручке и записной книге, страницы которой, как и требовалось, коротко вспыхнули белым.
Ручка дрогнула, взвилась в воздух и, словно движимая невидимой рукой, застрочила буквы на подготовленном листе бумаги.
Я довольно заулыбалась. Значит, я успею снять копию, — не давать же оригинал для ознакомления в руки тому некроманту. Наверное, для начала стоит переписать нескольких страниц из разных мест, так он поймет о чем идет речь, но не получит за просто так полную информацию.
Я не могла отказаться от назначенной встречи с магом смерти на кладбище даже после новостей про появление маньяка в окрестностях Эрги. Глубоко в душе хотела бы, но не могла. Не имела право бросить все так просто.
Когда ручка закончила писать, я подошла чуть ближе, кинула взгляд на непросохшие строки, и у меня вырвался нервный смешок.
Все переписанное состояло из одной многократно повторенной строки:
«Пошла ты в Вернисову топку».
Охранная магия книги настраивалась с некой долей воображения и большой ненависти к людям…
Я махнула рукой, с досадой развеивая заклинание, и ручка тут же рухнула на стол. Я взяла ее, вытерла чернильные капли, со вздохом достала новый чистый лист, и быстро переписала несколько первых попавшихся строк из записной тетради.
Металл в руке чуть потеплел, заставив меня остановиться, а потом резко нагрелся, обжигая пальцы. Я с тихим шипением откинула от себя прочь несчастную ручку. Она перекатилась, а затем ярко вспыхнула магическим синим пламенем.
Я пару секунд с ужасом наблюдала, как плавится блестящий металл, и как огонь с раскаленной лужицы перескакивает на письменный стол. Затем, наконец, подскочила и понеслась в одну из смежных комнат, где лежали алхимические принадлежности. Расшвыривая склянки и флаконы, я дрожащей рукой нащупала нужный бутылек и метнулась обратно, уже в который раз проклиная своего предка.
К тому времени огонь потух сам собой, оставив на столешнице из красного лакированного дерева большое обугленное пятно.
Уж не знаю, какие меня ждут перспективы дальше, но пока мой дар и попытки приблизиться к своей цели приводят лишь к порче мебели.