Высокие, защищенные магией ворота открылись, узнавая во мне члена семьи Извич. Я почти бегом припустилась к конюшне, ведя за собой Опал и не желая садиться в мокрое седло.
После всего происшедшего мои мысли занимала лишь горячая ванна и теплая постель. Может быть, еще подогретое молоко с медом, но уже после ванны.
В конюшню я влетела без оглядки, на ходу творя светоч. Распахнула денник, загнала туда Опал, планируя расседлать ее уже там. Недовольно отжала тяжелый плащ, повернулась и замерла как вкопанная.
Здесь я была не одна.
— Ивен?.. — проговорила я дрогнувшим голосом.
Конюший стоял неподалеку, чуть вразвалку облокотившись на подпору, и на его лице не было написано особого удивления от моего появления. А то, что было написано, мне совершенно не понравилось.
— А я, госпожа, вас тут все жду и жду… — протянул он тоном, который никак нельзя было назвать почтительным. — А вас, видите ли, нет и нет. Где ж вы бродить то в такое время изволили? С полуночи вас, один Вернис ведает, где носит.
Я пару мгновений не смогла выдавить и слова, а затем как можно более спокойно и непринужденно проговорила:
— А что ты здесь забыл, Ивен? При всем моем уважении к нашему общему детству, но я все же напомню, что слуги не должны ходить, где им вздумается в подобный час.
— Госпожа, вы же сами меня разбудили, когда забирали Опал, — хмыкнул Ивен. — А сейчас ругать хотите… нехорошо.
Значит, то были, все-таки, не мыши...
— Ты что это, хочешь сказать, что спишь в конюшне? — я смутно представляла, как можно заснуть, вдыхая прочно въевшийся запах навоза.
— А что, нельзя, госпожа? — В голосе слуги послышалась неслыханная издевка. — Ночую, бывает. Все лучше, чем с храпящим соседом по комнате и глаза не сомкнуть…
Он сделал еще пару шагов вперед, подойдя так близко, что я отступила:
— Что тебе нужно? — прямо спросила я, чувствуя дрожь в коленях.
Казалось, после кладбища я уже не была способна на сильный испуг, но происходившее напрочь выбило меня из колеи.
— Ой, госпожа, я ж не дурак, — Ивен ухмыльнулся, демонстрируя небольшую щербинку между зубов. — Я могу себе представить, что может занимать молодую госпожу в подобное время. И к тому же понимаю, что ваша маменька совсем не обрадуется, когда узнает, что вы бегаете по полюбовникам.
Я издала нервный смешок. Пожалуй, всплыви на свет то, что я ухожу по ночам из дома, версия про любовников станет для меня спасительной. Уж лучше опозориться, чем быть сожженной на костре Инквизиции.
— В общем, госпожа, вы же знаете, я люблю иногда за ворот заложить, а язык под этим делом может и развязаться… Нужно как-то обезопаситься, хорошо бы иметь… как говорят... стимул. Такой стимул, который бы кошель потяжелее делал, ну вы сами понимаете.