— Сколько? — скривилась я.
Жаль Вайну, связалась же она с мерзавцем на свою голову.
— Двести золотых, — выдал Ивен.
Много, но не слишком. Я на покупки за раз и то куда больше тратила.
— Каждые две недели, — нагло добавил конюх.
А вот это уже свинство. Я зло сощурилась:
— Совестью тебя боги, Ивен, совершенно не одарили.
— И, госпожа, это еще не все…
Секунда, и конюх оказался чересчур близко. От неожиданности я шарахнулась от него, впечатываясь спиной в стену, и Ивен, пользуясь моментом, тут же прижал меня, горячо дыша в шею.
— Госпожа, теперь-то строить невинность не к чему. — С придыханием шепнул он, — Один за ночь или два, разница то вам уже какая, все равно обесчещенная ходите. Станете ко мне ласковой, и я насильничать не стану…
От ступора я замерла, с изумлением и отвращением ощущая, как его рука зашарила по моему телу.
Все мое существо просто отказывалось верить в происходящее. Ивен принял потрясенное онемение за молчаливое согласие, и его пальцы деловито потянулись расстегивать мой пояс.
Что-то внутри щелкнуло, и по мне промчался поток силы, питаемый яростью.
— Убью… — прошипела я, и, собравшись, отпихнула от себя крепкого конюха.
На деле, его толкнула не я, скорее, некая невидимая волна, — отзвук энергии, которая во мне бурлила.
— Вот падаль! — разозлено процедил Ивен.
Нечто внутри клокотало, желая разорвать конюха в мелкие клочки, уничтожить, стереть с лица земли, чтобы и косточек от него не осталось. Я едва сдерживала руку, по пальцам которой уже вовсю ходили всполохи зеленоватого света, — одно прикосновение, и плоть конюха познает некроз и распад.
Ивен не был магом, но он не мог не почувствовать опасность, таившуюся за этим свечением.
Больше храбрясь, он с отвращением сплюнул:
— Стращать меня вздумала?.. Ну стращай, стращай, да вот только знаю я, что никакая ты не магичка. Даю на размышления несколько дней, не придешь сама, придется мне наведаться к твоей матери.
Он развернулся и, громко хлопнув дверью, вышел из конюшни прямо под проливной дождь.
Я еще некоторое время стояла, сжимая и разжимая пальцы, ощущала, как струится по ним пышущая жаром энергия, которая жаждала найти выход. Немалых усилий мне стоило обуздать это желание и погасить свой огонь.
На эту борьбу у меня ушли все оставшиеся силы. Я с размаху села на деревянный настил, чувствуя, как тело бьет крупная дрожь. Правая рука коснулась клока соломы, и остатки энергии тут же ушли в нее, заставляя сухую траву в мгновение сжаться и рассыпаться в темный тлен.