Свет полной луны с легкостью перебивал россыпь звезд. Порывистый злой ветер, терзающий днем людей и природу, милостиво стих, и теперь волосы шевелили лишь слабые прохладные дуновения.
Было приятно просто идти вдоль могил, чувствуя ни с чем не сравнимую умиротворенность. Она проистекала от жертвенных, полных пепла чаш, от невысоких надгробий, от самой земли.
Это ощущение как будто питало, наполняло изнутри, что заставляло задумываться — так ли все просто с тем, что я сейчас знаю о некромантии?
Что такого проистекает из почвы, где покоятся мертвые, что подобные нам чувствуют себя здесь как дома? Мы вливаем в останки видоизмененную магией смерти жизненную силу, а что сами останки вливают в нас? И насколько это способно нас изменить?
Стало не по себе.
— А как у тебя получается хорошо себя чувствовать? Тоники лишь временное решение проблемы. — Чтобы отвлечься, спросила я, поглядывая на свежего некроманта. — Есть какие-то особые зелья? Заклинанья?..
— Ничего такого. Я просто сплю днем, — улыбнулся он. — Вот и все.
— И никто ничего не заподозрил?..
— А что в том, что человек имел привычку работать с вечера, — уклончиво ответил некромант. — И я сам себе хозяин.
Мы, тихо переговариваясь, вышли к воротам, когда чувство опасности пронзило меня где-то в районе лопаток.
Идвен резко замер за доли секунды до того, как это сделала я, ощутив ровно то же самое.
Что-то было не так. Что-то принципиально изменилось в воздухе.
— Свежая смерть, — коротко сказал некромант, и вдруг рванул вперед.
Я, изо всех сил наступая нахлынувшему страху на горло, поспешила за ним.
Тело несчастного спиной насквозь насадили на острия кладбищенских ворот. Его ноги висели на той стороне, на нас же смотрели застывшие в выражении ужаса светло-голубые глаза. На месте щек зияли алые провалы с оскалом зубов, перерезанное горло еще сочилось темной кровью.
— Как такое возможно, — потрясенно проговорил Идвин. — Питер, бедолага…
— Ты знаешь его?.. — выдавила я, крепко прижимая руку ко рту и борясь с первыми позывами вывернуть содержимое желудка.
И это несмотря на все свои недавние некромантские упражнения, которые, казалось, должны были изменить представления об омерзительном. Я опустила глаза ниже и заприметила темную лужицу крови, стекшей по черным прутьям изгороди.
Из уже мертвых людей не должно выходить столько крови, когда их нанизывают на что-то острое. Значит, сделали это живьем… какой ужас.
— Да, я знаю его, — Идвин кивнул. Он был невероятно бледен, насколько это вообще возможно с его тоном кожи. — Это Питер, местный сторож. Несколько раз разговаривали, когда я бывал на кладбище днем… Вернис раздери, я же совсем недавно здесь проходил, когда направлялся к тебе. И его не было…