— Софи, а вы можете научить меня рисовать?
Рука дрогнула — и у жирафа сломалась шея. София исправила это, подняла голову и ответила:
— Конечно, ваше величество. А вы… совсем не умеете рисовать?
— Совсем, — кивнула Виктория, наследники заулыбались, и Агата сказала:
— У мамы такие рисунки — жуть! Знаешь, как папа говорит, Софи? «Мама умеет рисовать только цветы, а я — только буквы с цифрами».
Все засмеялись, а императрица пояснила, не переставая улыбаться:
— В институте на семинарах по ботанике нам часто приходилось рисовать цветы. Но это совершенно другие рисунки, чисто технические.
— Я понимаю. Что ж… тогда берите палочку и идите сюда, начнем первый урок.
— Сейчас?!
— Почему нет? — София пожала плечами. — Проведу общее занятие. Элиза с Рози вот тоже не слишком хорошо рисуют. В едином стиле. Называется «каляки-маляки».
Вновь последовал взрыв смеха, только теперь, раскрасневшись, смеялась еще и Виктория.
А потом они все, взяв палочки, выводили рисунки на песке под руководством Софии, и императрица от усердия высовывала язык и смешно пыхтела, когда у нее что-то не получалось. Глядя на такую Викторию, Софии даже не верилось, что именно она пыталась приворожить ее к Адриану.
Через полчаса детям надоело рисовать и они пошли плавать вместе с Вано, Синтией и двумя надувными мячами, которые София притащила с собой из дома. Брызгались и хохотали, и она так на них засмотрелась, что не сразу ощутила легкое прикосновение к ладони. Опустила голову и удивилась, поняв, что ее руку трогает Виктория.
— Я хотела сказать вам спасибо, Софи, — произнесла она с таким чувством, что София даже испугалась. — За Агату. Я никогда этого не забуду, клянусь.
— Я ведь не специально, — пробормотала она с неловкостью. — Само собой получилось.
— В этом суть абсолютного щита — он получается сам собой, но очень редко. Я не думаю, что смогла бы в него превратиться.
— Смогли бы. Вы любите Агату.
— Полагаю, здесь дело не только в любви.
— А в чем же еще? — удивилась София, и удивилась еще больше, когда Виктория серьезно ответила:
— Понятия не имею, как это можно назвать. Я знаю одно — на вашем месте я бы не смогла так спокойно общаться с собой после… всего. А вы можете. В вас есть что-то, чего нет во мне.
София не представляла, что можно ответить, и была так поражена, что даже открыла рот.
— Я вчера искренне извинилась, — продолжала Виктория, сильнее сжав ее пальцы. — Честное слово, мне жаль. Дело не в том, что вы ни в чем не виноваты передо мной, даже если бы были виноваты — все равно это был ужасный поступок. Пожалуйста, простите.