— Я так счастлива, что Арен разрешил мне вернуться к этой работе!
Виктория почти сразу пожалела об этом, понимая — сейчас Силван спросит…
И он спросил:
— Что значит — разрешил вам вернуться? — Врач внимательно посмотрел на нее и добавил, видимо, заметив неуверенность и смущение: — Вам не обязательно отвечать на этот вопрос, если вы не хотите. Только если есть желание обсудить что-то со мной. Но я не настаиваю.
— Я хочу, — она вздохнула, — просто мне стыдно. Вы, я полагаю, знаете такое чувство… Когда не хочется, чтобы хороший человек думал о тебе плохо.
— Я не буду думать о вас плохо, что бы вы мне ни рассказали, — произнес Силван со знакомой серьезностью, которой было невозможно не поверить. — Я не оцениваю ваши поступки. Я помогаю вам, как врач.
— Я понимаю. Просто вы тоже человек, и мне кажется невозможным не судить другого человека, — пояснила Виктория. — То есть это может получаться просто невольно…
— Если хотите, я скажу вам, что думаю не как врач. Скажу вам правду, какой бы она ни была. Хотите?
Виктория посмотрела на Силвана с сомнением.
— Доверие — это очень важно, — продолжал он, не отводя открытого и прямого взгляда. — Доверять друг другу должны не только родные, но и врач с пациентом. Я вам доверяю, я считаю, что вы, отвечая на мои вопросы, говорите правду и не лукавите. И я хочу, чтобы вы доверяли и мне. Поэтому если вам нужно мое мнение, я его скажу. Договорились?
Она кивнула и поспешила признаться, чтобы не дать себе возможности передумать:
— Арен запретил мне работать в оранжерее, потому что я пыталась приворожить нашу с ним аньян, Софию, к племяннику мужа. С помощью одного зелья…
Как ни старалась Виктория разглядеть в лице Силвана хотя бы толику осуждения, его там не нашлось. Впрочем, как и удивления. Он будто бы ждал, что она скажет нечто подобное.
— Зачем вы это сделали?
— Скорее, почему. Ревновала очень, хотела, чтобы муж в ней разочаровался, возможно, даже уволил. Хорошо, что ничего не вышло, приворот не подействовал — то ли я напутала с ингредиентами, то ли еще что-то…
Виктория знала — привороты не действуют или действуют, но слабо, в том случае, если тот, кого хочешь приворожить, влюблен в другого человека. Но думать о том, в кого может быть влюблена София, категорически не хотелось.
— Что ж, мое мнение — это был глупый поступок, ваше величество, — сказал Силван ровным и спокойным голосом. — Не думаю, что вы действительно желали причинить кому-то зло — вы действовали на эмоциях. А эмоции бывают столь сильны, что не дают нам нормально мыслить. И если бы вы подумали, то поняли бы, что ни к чему хорошему этот поступок не приведет — независимо от результата.