— Этот эффект возникает из-за того, что Софию держит ее высочество? — спросил Вано негромко, как никогда боясь услышать ответ.
— Нет, айл Вагариус. Агата только не дает ему погаснуть, да и держит она его по причине того, что тоже ощущает Софию. Думаю, еще более живой, чем мы.
Эн посмотрела на койку, где лежала принцесса, и улыбнулась.
— Она сейчас сказала: «Да!»
— Ее высочество… говорит с вами? — выдохнула Синтия. — Мысленно?
— Говорит. Она мне вообще уже много всего рассказала, — Эн улыбнулась шире. — У меня были вопросы к Агате по поводу ощущений от удерживания контура. И она подтвердила мои догадки, сказав, что чувствует Софию очень живой и теплой — как будто ваша дочь ее обнимает. Только тела нет, — повторила Эн. — Но я постараюсь что-нибудь придумать, обещаю. А сейчас, пожалуйста, идите в процедурную, сдайте кровь, она точно пригодится.
— А потом… можно прийти сюда? — спросила Синтия робко. — Я бы хотела немного побыть здесь. Если вы не возражаете.
— Не возражаю. Только вам, айл Вагариус, лучше вернуться в палату. Насколько я помню, вас сегодня доставили с сердечным приступом и магическим перенапряжением.
Поймав удивленный взгляд Синтии, Вано чуть улыбнулся и успокаивающе погладил женщину по плечу. К его радости, она не отшатнулась, даже не вздрогнула.
— Верно, Эн. Я сдам кровь и вновь лягу, не переживайте.
— Отлично. А вы, айла Тали, после процедурной сходите в столовую. Обед уже закончился, но вас накормят. Скажете только, что так велел зам главврача.
— Зам главврача? А это кто?
— Это я, — ответила Эн, усмехнувшись.
* * *
Звукоизоляция в госпитале была отличная — чтобы не мешать больным отсыпаться, пока по коридору круглосуточно кто-то бегает и гремит, — и тишина в палате за закрытой дверью казалась Виктории просто оглушительной. А еще — вязкой, неприятной, словно болото, в котором можно было задохнуться и утонуть.
Находиться здесь, в одиночестве, было мучительно. Но Виктория почему-то не ощущала привычного раздражения. Ей было тоскливо, хотелось плакать и даже выть, как раненой волчице, но злости она не чувствовала. Да и на кого злиться? На Арена, что запер ее здесь? Ну так для ее же блага, да и ненадолго это, скоро обратно во дворец. На лечащего врача, который задавал вопросы вежливым до тошноты голосом и фиксировал ответы в блокнот? Он просто выполнял свою работу.
А может, злиться стоило на себя?
Виктория всхлипнула и прижала ладони к щекам. Да, только на себя и стоило бы злиться. Это ведь она сказала за столом про поездку на выставку, она! Дура, где были ее мозги?! Если бы не София…