Упав на боковое сиденье, я смотрел на проплывающие мимо золотистые поля кукурузы, перемежаемые солнечной желтизной рапса. Прозрачное голубое небо заботливо укрывало плодородную землю и давало отдых глазам.
- Возьмите салфетку, - рядом возникла рыжая кондукторша. – У вас кровь течет.
Я благодарно кивнул и приложил сухую салфетку к носу, промакивая кровь. Вновь уставившись за окно, я приметил черный силуэт на невероятной скорости двигающийся по дороге. Сердце сковало неприятным предчувствием и автобус подкинуло вверх.
Прочные стекла смело, осыпав меня градом осколков и транспорт вновь приземлился на колеса. Время словно замедлилось, и я увидел, как рыжая девушка широко распахнула глаза и начала падать. Из ее горла торчало стекло, вспоров сонную артерию, извергающую потоки крови. Сбоку нависла тень, а температура будто упала до абсолютного нуля.
- Мальчишка, тебе здесь не место, - раздался шепот, сотканный из десятка голосов.
Я вцепился за поручень и повернул голову, чтобы встретиться глазами с Инспектором. Всю левую сторону автобуса покрывали черные лоскуты ткани, напоминающие вороньи перья, а между ними перетекали черные жгуты плоти. В центре сияли два желтых глаза, с вертикальными зрачками, излучавшими беспредельное равнодушие.
Инспекторы были магически модифицированными людьми, стоящими на страже порядка в Северном домене. Похоже, что сейчас я видел хваленую боевую форму личных следователей императора.
- Если выживешь, увидимся, Каин, - прошелестел голос.
В следующие мгновение тварь оттолкнулась от автобуса, отправив машину в кювет. В искореженном окне показалось небо, а затем мощный удар бросил меня вниз и все погрузилось в темноту.
Автобус
Не хватает воздуха. Я открываю глаза и судорожно дышу, втягивая горький дым. Огонь лениво облизывал автобус, порождая клубы черного дыма, отравляющего воздух. Нас опрокинуло на правый бок, выставив наружу сторону со стеклом разбитым Инспектором.
Салон остался почти целым, не считая осколков стекла и погнутых поручней. Вид конечно непривычный, но я легко смогу выбраться, благо двери заботливо открылись. Да и через окно можно, хотя там торчат острые зубья стекла. Стараюсь не смотреть на лицо мертвой рыженькой, странно пожелтевшее и залитое кровью.
Дым доставляет неудобства, но я прижимаю к лицу край майки и пробираюсь в конец автобуса. Вповалку друг на друге лежат две старушки, как-то нелепо разбросав конечности. Голова одной свернула под неестественным углом, выставляя напоказ широко открытые глаза. У второй в шее торчит осколок стекла, забрызганный черными пятнышками крови.