— Что ты сделала? — перешла на ультразвук Тея.
Я объяснила, и мы поругались. Точнее она орала, а я оправдывалась, словно и в самом деле хотела так сильно ранить моего любимого этим чудовищным поступком. Нет, ну как это понимать? Полчаса назад она фыркала и недоумевала, как я могла полюбить ее брата, а теперь изображает из себя оскорбленную сестру.
— Знаешь что, ты лицемерка! — зло бросила я, устав от ее вида поруганной невинности. — Сама же говорила…
— Да мало ли что я говорила! — по новой завелась Тея. — Он мой брат, и я люблю его, а ты… ты… я не хочу больше тебя знать!
Бросив мне в лицо эти злые слова, она вскочила, посмотрела на меня так, словно я самая отвратительная гадина на земле и ушла, громко хлопнув дверью.
Замечательно, теперь и Тей меня ненавидит. Да — я подписала контракт на брак с другим, да — с их точки зрения это предательство, удар в спину, и вообще… если бы он со мной так поступил сразу же после того, как… все начало налаживаться, когда мы с Инаром преодолели столько преград — я бы его возненавидела. Но неужели он верит, что я могла это сделать по своей воле? Так с ним поступить? Так поступить с нами? Собственноручно вырвать свое глупое сердце и бросить в пропасть? Да для меня самой это загадка века. Я ведь пыталась понять, подключила свой дар, выкачала себя до суха, вспарывая прошлое раз за разом, и ничего не получила, пшик, ноль. Дар не сработал, словно кто-то подчистил не только мою память, но и все следы в комнате, коридоре, да и в самом дворце тоже. Вот так я и осталась оплеванная, с клеймом предательницы и гадины, которая собственноручно разрушила свое счастье.
Проблема в том, что он мне не верит. Но я тоже могу обидеться и сильно, ведь в том же злосчастном контракте есть очень примечательный пунктик, из которого следует, что гарант соблюдения контракта (мой любимый, то бишь) имеет право в любой момент этот контракт разорвать, а он почему-то не разрывает, предпочитая мучить нас обоих. А я — дура, все еще надеюсь на внятное объяснение, но его нет. Инар отказывается со мной встречаться, говорить, бьет зеркала, затыкает мне рот ночами и молчит, все время молчит.
В общем, моя жизнь вернулась туда, откуда только-только выкарабкалась. Не скажу, откуда, а то это не прилично, и воспитанные девушки таких слов не говорят. И я отказываюсь куда-либо идти, пока моя чертова жизнь не станет хоть чуточку лучше.
* * *
К обеду жизнь моя лучше не стала, как и к ужину. И то и другое я благополучно пропустила, послав всех служанок в бездну вместе с их подносами. Я бы и ночь пролежала в постели, жалея себя, но тут явилась Эва — девушка Эвена.