— ОХРЕНЕТЬ! — это единственное слово, которое сейчас могло прийти в мою голову.
Нет, ну вы представьте — я стою в золотом тряпье, называемым тут свадебным платьем, вся в золотых украшениях, звенящая, как погремушка, при каждом движении, с красной вуалью на башке, вокруг суетятся девицы, каждая в своем цвете. Их семеро, и если рядышком поставить — радуга получится, только не понятно, каким боком к радуге я отношусь?
Здесь уместнее всего невеста в белом, но нет — я в золотом, да еще эта тряпка красная, а сверху пристроили еще одну, неподъемную, в смысле меня как ею накрыли, в спине что-то хрустнуло, и меня тут же к землице-то и прибило, скрючило всю. О!
Зато опора появилась. Я стоять могу на полусогнутых и даже внутри этого шатра, свадебным нарядом зовущегося, перемещаться. Вот жесть! Видел бы меня кто, точно от смеха бы загнулся.
Девицы чего-то щебечут, навешивая на меня еще по килограмму погремушек, украшений в смысле, кружатся, сияют от счастья (ага, это же не их тут в кокон заворачивают и замуж за басурмана выдают), одна я ничегошеньки не понимаю ни по ихнему, ни какого демона здесь делаю?
Щебетание неожиданно смолкло. Как и все звуки в округе. Она явилась — тетка в черном балахоне. Зыркнула на всех своими злыми глазенками да так, что девицы побелели, а некоторые и посерели от нежданной «радости». И пока девицы впечатлялись, тетка, мамка, или как ее там кличут, переключилась на меня. Осмотрела, покрутила, благо под покрывало не заглянула, а то бы настал мне полный…
Не будем о грустном. Свадьба, как-никак. Спросите чья? Кажись, моя.
— Брынь, оклокум, — выдала тетка, тыча в меня пальцем. — Курум? А? Чего это ей надо? Моя твоя не понимать. Лесом иди, лесом.
— Курум? — тем временем свела брови она.
— Курум, — как можно тише пропищала я.
Курум, и что такое курум? Надеюсь, пароль правильный, а то ждет меня вместо курума хрум-хрум. По шее моей хрум-хрум топором, и стану я безголовая Клем. Впрочем, некоторые уже в моей безголовости не сомневаются. Но опять же о грустном не будем. Да и пароль, тьфу, слово вроде правильное оказалось. Ведьма заулыбалась.
— Куру-у-ум.
Чувствую, если бы я тряпкой не была накрыта, она бы меня еще и по щеке потрепала от счастья. Нет, надо все же выяснить у знающего народа, что же этот «курум» значит. Вдруг что-то неприличное.
Тем временем, события развивались. Курум, то есть тетка лыбиться перестала и резко приказала девицам вниз спускаться, меня толкнула следом, да так, что я едва кубарем не полетела, споткнувшись о фиолетовую девицу. Удержалась чудом, а черная лишь зыркнула и что-то там себе под нос прошипела. Надеюсь, не проклятие.
