— Скрутили ее, значится, браслеты антимагические надели, а чтобы она наверняка не сбежала, еще и в клетку магическую посадили. Подстраховались. Девка-то ух, какая бойкая была. Пока ей ручки-то заламывали, успела этого, белобрысого, да крикливого знатно потрепать. Он все рвался вместе с хозяином в столицу-то ее везти, но уж больно рана у него серьезная была, да и хозяин не дурак — смекнул, что не спроста дружок его так активничает.
— Это еще почему? — нахмурилась я.
— Так ясно дело — приглянулась ему дэйвочка, да не ему одному.
— Постой, но дедуля ведь в то время уже был женат на тете Одриэль, — напомнила я.
— А любовь не выбирает, когда ей приходить. Вот и дэйва эта, что хозяину, что дружку его уж очень в сердце запала.
— Нет, не может такого быть! Это домыслы и сплетни! — возмущенно воскликнула я, не желая верить в то, что дедуля Парс мог даже подумать об измене тете Одри. Он ведь так ее любит — любой подтвердит. — Они с тетей душа в душу уже сорок лет живут.
— Не знаю, как там с душой, а так хозяин думал. Поэтому и дружба между ними закончилась.
Слова Кахаара не заставили усомниться в чувствах дедули, но продолжение истории подвергло серьезному испытанию мою категоричную уверенность.
Итак, дед повез дэйву в столицу, а дедуля остался у бывшего жениха дэйвы, залечивать раны. На севере в то время бушевал сезон ледяных ветров, драконом перемещаться было небезопасно, как и использовать переходы, по причине того, что женишок-предатель принадлежал к младшему Дому и, соответственно, резиденции в столице не имел. Можно было, конечно, воспользоваться помощью старшего Дома, на территории которого проживал несостоявшийся молодожен вместе со всем своим многочисленным семейством, но никто не хотел огласки. Жених, боящийся сплетен, и родственнички мои, опасающиеся возможных сообщников дэйвы. В общем, решили они добираться до столицы на лошадях. А то магическую клетку кагуары не очень-то переносят, да и не лошади они, чтобы телеги с клетками, да девами всякими тягать. Поэтому и путь значительно увеличивался аж до целой недели с хвостиком. Эта затея, по словам Кахаара, очень уж не понравилась дедуле Парс, да и дед Агеэра был не в восторге, но и других дельных предложений не поступило.
И вот тут в истории Кахаара наступил переломный, так сказать, момент. Собственно, именно в эту неделю закадычные друзья и рассорились в пух и прах. Дедуля Парс не утерпел, кое-как себя подлечил и бросился догонять друга на следующее же утро. Но догнать, а точнее найти их получилось только на шестой день у самого подступа к столице. Но самое поразительное было то, что дэйвы с дедом не было. Да-да, он отпустил ее и даже не отпирался, когда дедуля Парс, сгорая от праведного гнева, его обвинял.