— Прелатти уже разбирается с этим.
— Да знаю я, — махнул рукой Лазариэль. — Толковый мальчишка, весь в отца. Такими темпами глядишь, через пару лет сменит Феликса.
— Я все же надеюсь на Уилла.
— Тоже неплохой вариант. Ты успокоился?
— Остыл. Но к этому разговору мы еще вернемся.
— Как скажешь. Кстати, Дэйтон не говорил, что там случилось?
Почему она не приехала?
— Умер ее родственник.
— Убийство?
— Похоже на то.
— Агеэра или Парс?
— Первый.
— Хм, интересно, случайность или?
— Надеюсь, что случайность, иначе мне придется позаимствовать у тебя камень связи и серьезно побеседовать с твоим племянником.
— Уверен, он будет в восторге, — рассмеялся Лазариэль. Буря прошла стороной, и он мог со спокойной душой и совестью расслабиться. Александр отходчив, вот и сейчас он успокоится и начнет просчитывать возможные варианты дальнейших действий.
— Дэйтон упоминал, что у него какие-то там проблемы с Советом.
— Да, де Лиар отказался от места, будут выборы.
— Кто претендует?
— А вот здесь становится интересно. Кандидатов трое — все старшие дома: Яксли, Эфер и…
— И? — удивился король заминке дэйва, который выждал эффектную паузу и ответил:
— Парс.
— Дед?
— Как ни странно, нет. Сын. И очень может быть, что при поддержке отца он и вправду войдет в Совет.
— Да уж, раньше меня интриги илларского террариума не слишком волновали, кажется, теперь придется вникнуть.
— Придется, — кивнул Лазарь, окончательно расслабившись. — С одной стороны, это было бы хорошо для Клементины. Еще один дед в Совете, стоящий за спиной сына, и, насколько я слышал, он сильно любит внучку. Но меня смущает одна деталь — Агеэра прекрасно осведомлен о том, что внучка ему не родная, но использует ее, чтобы обезопасить свой вымирающий Дом. А вот знает ли Парс? Большой вопрос.
— Думаешь, его любовь к внучке показная?
— Инар так думает, поэтому всячески ограничивает их общение в последнее время. Каким бы жестоким не был Агеэра, он принял Клем, дал ей свое имя, титул, ввел в свой Дом. Он любит ее по-своему. Так, как умеет, скупо, где-то на грани, но любит. Ты помнишь Амарис?
— Смутно.
— Я тоже едва ее помню, но не могу забыть скандал, что разразился в доме Агеэра, причем дважды: в первый раз, из-за истории с Саргоном Агеэра, а второй, когда единственная дочь сбежала с возлюбленным полукровкой, спрятавшись в Снежных песках. По законам старших Домов Илларии, если кто-то из семьи опозорит честь Дома, то только его смерть смоет бесчестье, но Агеэра этому закону не последовал, он не стал мстить и другим горячим головам запретил.
— Еще бы он разрешил, — хмыкнул король. — Она его дочь. И только отец может и должен прощать.