- Распределяй все рационально. В сутках двадцать пять часов.
- Все, молодец. Я чувствую себя отвратительно.
Виктор замер, настороженно на неё взглянув, и пришлось спешно объяснять, что дело в чувствах души, отказывавшейся смириться с тем, что кто-то в тридцать шесть лет достиг того, чего многие пытаются добиться всю жизнь.
Выслушав упрёк о том, что он мог бы и не говорить о своей деятельности таким же тоном, каким люди говорят: «На завтрак я выпил чаю», Виктор с трудом сдержал смех.
- Я не виноват! Это ведь вся моя жизнь - конечно, я буду спокойно говорить об этом.
- Знаешь, если я начну говорить про свою жизнь, ты заметишь разницу. Отучилась в школе, отучилась в институте, попала на работу в корпорацию. Чуть не отдала концы в плену у сумасшедших, но была спасена прекрасным мужчиной.
- И говоришь об этом так, будто рассказываешь про чай на завтрак.
Сдержав смех, Роза просто улыбнулась.
- Будем считать это ничьей.
Закончив через пятнадцать минут, учёный покрыл места ожогов мазью и заставил слишком удобно лежавшую Розу наконец сесть для перевязки. По возможности прикрывшись покрывалом, девушка почти сразу столкнулась с несколько непонимающим взглядом.
- А как ещё?!
- Руки в стороны,- великодушно пояснил Виктор.- Иначе никак.
Встретив в ответ только недовольное сопение, учёный упёрся руками в пояс.
- Розабелла, сейчас я - твой лечащий врач.
- И что это значит?
- Это значит, что сейчас в первую очередь меня будет беспокоить перевязка ожогов, а не твоя грудь.- Присев на край кушетки, Виктор продемонстрировал девушке бинт.- Пожалуйста, руки в стороны.
Немного помолчав, Роза сдалась под взглядом шартрезовых глаз и послушно развела руки в стороны. Покрывало соскользнуло вниз, и кожа тут же покрылась мурашками, лишённая тепла.
Возмущаясь перспективе перевязки, Роза беспокоилась скорее за себя и перспективу сравняться по цвету с помидором. Сделав пару закрепляющих оборотов чуть ниже груди, учёный перешёл к накладыванию непосредственно самой повязки, которая, как стало скоро ясно, делалась крест-накрест. Разрешение опустить руки девушка услышала не сразу, но потом подумала, что приподнимать их каждый раз не хочет.
Виктор почувствовал вес чужих рук у себя на плечах и поднял взгляд на девушку. Отчаянно краснеющая - скулы и уши приобрели бледно-красный оттенок - Роза смотрела куда угодно, кроме него, но руки не убирала. Сделав ещё несколько оборотов и закрепив повязку, учёный проверил плотность обхвата и, удовлетворившись этим, не удержался от по-лисьи хитрой улыбки.
- Розабелла.
Вздрогнув от звука собственного имени, произнесённого нараспев, девушка подняла голову и поняла, что фактически обнимала учёного за шею. Недавний поцелуй в щеку, казавшийся до этого лихорадочным бредом, вдруг ударил по разуму реальным воспоминанием, и Роза покраснела ещё больше.