С особым удовольствием порвала пять тысяч на мелкие кусочки.
– Вячеславу Александровичу передавайте мой привет.
И остерегающе смотря на него, чтобы он больше не произносил не слова, я ушла.
Домой я решила идти пешком. Слишком много мыслей и разочарований роились в моей голове.
Конечно, от работы до дома было лишь две остановки метро, но пешком по набережной получалось больше часа, а мне и не хотелось никуда.
Разговаривать ни с кем я не хотела. На душе было так больно, сердце сжималось…Зачем?
Почему так все получается? Я ведь так старалась, мне так хотелось быть лучшей, мне так хотелось доказать ему, доказать себе, а оказалось, что это все мишура.
То, что было для меня самоцелью в течении двух недель, для кого-то было просто пшиком, мыльным пузырем.
Я знала, что работу свою я выполнила хорошо, я знала, что не упала в грязь лицом, но кому до этого было дело…наверное шефу, он приподнялся на деньги, на клиента, а я была лишь пешкой, марионеткой, которой надавили на слабое место – честолюбие и сделали все что хотели.
И ведь действительно, Слава прав, если бы он захотел, он бы не дал мне так красоваться, одно его слово и я вообще даже боюсь представить что могло бы быть.
Когда у людей есть такие деньги, они могут все, а я…я больше не хотела ничего.
Мои розовые очки, давно уже треснули, а теперь просто рассыпались на осколки, некоторые из которых глубоко засели во мне…Моя работа показалась мне такой ненужной…такой глупой. Все решают деньги.
Я вспомнила как разорвала на мелкие кусочки пять тысяч … боже, это огромные деньги, на них можно жить месяц целой семье.
Они спорили на десять, просто так, для интереса…
Видимо, действительно я играла в бирюльки … и от осознания всего стало плохо и даже немного замутило.
Руками я оперлась на перила и смотрела на Неву, на мирно текущие воды, на размеренный всплеск волн, но легче не становилось.
В сумке завибрировал телефон.
Машка.
– Привет. – Ответила я
– Привет, я все знаю, мне Костя звонил, ты как?
– Я никак.
– Ясно, так и думала, приеду вечером.
– Маш, давай не сегодня, хочу побыть одна.
Машка слишком хорошо меня знала, она знала что одиночество для меня нередко было спасением.
– Ладно, приеду завтра.
– Хорошо.
И я отключилась.
Значит ей звонил Костя. Интересно, когда это они успели телефонами обменяться, мелькнула мысль у меня в голове, но тут же пропала.
Я так и не смогла до конца перестать реветь, когда дошла до дома.
Устало поднявшись в квартиру я со вздохом сбросила с себя верхнюю одежду и упала на кровать, и дала волю слезам.