Июль. Шестнадцатого числа из Сомали вышлют всех советских специалистов. Двадцать шестого числа музыкальная группа «Led Zeppelin» прерывает американское турне в связи с неожиданной смертью в Лондоне Карака — шестилетнего сына Роберта Планта. Двадцать седьмого июля гроссмейстер Виктор Корчной попросит в Амстердаме политического убежища.
— Вот что им не хватает, — возмутился Щелоков. — Живут забот не зная, как сыр в масле катаясь.
— А потому что в Союзе отсутствует информационная борьба с Западом! — ответил я, незаметно распуская ремень на шортах на одну дырочку. — Все западные голоса несут клевету, мешая ее с правдой про нашу страну, восхваляя "западные ценности" А мы отгородили наших сограждан железным занавесом. Необходимо дать возможность свободно всем, кроме носителей гос-секретов, посещать Западные страны по путевкам. И там устраивать экскурсии по зловонным и нищим кварталам их сверкающих городов. Народ же видит только сверкающую оболочку. Необходимо по телевидению показывать отснятые на Западе материалы про дикие долги практически всего населения за платные образование и медицину, жилищную ипотеку. Большинство там живет только в долг. Вы же пропаганду советского строя ограничили развешиванием на каждом углу транспарантов — Слава КПСС, Решения очередного съезда — в жизнь! Или вот еще глупость — "Даёшь пятилетку" за четыре года! То есть рвите жилы, не досыпайте, не доедайте граждане, выходите в выходные на субботники, устраивайте авралы, но сделайте план раньше. При том что пострадает качество выпущенной продукции, никого не волнует.
Я ощутил некий озноб, на меня как на врага народа смотрели шесть пар возмущенных глаз. — Хорошо, что я не в тридцать седьмом, — неожиданно подумалось мне. — Вы этими плакатами пытаетесь кого то убедить в том что их жизнь прекрасна? Или опять же выполняете план по изготовлению и развешиванию этой безвкусицы, время которой закончилось еще в гражданскую войну.
— Этих дат вам для проверки моих знаний о будущем достаточно? — я вопросительно оглядел всех сидящих за столом.
— Достаточно для начала, — махнул рукой Косыгин, — тогда расскажи, Владислав о том как же мы все таки про… потеряли Советский Союз?
Я опять начал пересказ произошедшего процесса в обществе, приведшем к развалу социалистического строя и государства в частности. После окончания моего повествования в беседке опять воцарилась тишина.
Затем Чурбанов пододвинул к себе пепельницу и закурил египетские сигареты «Nefertiti». Косыгин покосился на сигареты, он бросил курить еще в конце войны. Хотя Щёлоков не курил и с трудом переносил дым, Николай Анисимович ничего не сказал, только поморщился. Чурбанов, опомнившись, вышел из-за стола и отошел подальше от беседки. Щелоков пригласил Ивашутина сесть на освободившийся рядом стул и показал мою тетрадь с предателями, предварительно подчеркнув красным фломастером сотрудников ГРУ.