Фанатики-евангелисты, превозносившие восхитительный кошмар Божьего Суда над грешниками, скупали её работы десятками. Это самый большой успех, полученный ею на родной планете. С подобным дополнительным доходом Амелия могла обеспечивать свою мать всеми необходимыми обезболивающими, пока рак наконец не поглотил это истощенное существо.
* * * * *
— Слава богу, мама так ничего и не узнала, — пробормотала окруженная калкорианцами Амелия.
— Бедная Амелия, — вздохнул Фленчик. — Удивительно, что у тебя сохранилось хоть какое-то сексуальное влечение.
— О, оно более чем сохранилось, — простонала Амелия, потянувшись к нему. Но Раджир перехватил её запястья. — Ты же обещал, — надулась она.
— Момент. Сначала мы должны кое-что прояснить.
— Что именно?
— Во-первых, ты не виновата в том, что эти ублюдки сделали с тобой. У тебя не было выбора. Ты сделала лишь то, что необходимо для выживания.
— Ну, если ты так считаешь. — Амелия попыталась вырвать свою руку из его хватки. Но безуспешно.
Фленчик раздраженно посмотрел на Брефта.
— Она слишком опьянена, чтобы все осознать.
— Она все вспомнит и обдумает позже. — Раджир продолжал свои наставления. — Во-вторых, ты не сделала, не позволяла делать с собой ничего такого, что заставило бы нас презирать тебя.
Амелия перестала извиваться, когда его слова проникли сквозь туман охватившего её вожделения.
— Правда? Даже если кое-что мне понравилось?
Фленчик перебил Раджира:
— Даже если ты получала от некоторых вещей удовольствие. Что привело нас к третьему факту… Тебе нравится легкая боль и унижение — это позволяет тебе спокойно наслаждаться сексом.
Она изумленно уставилась на него:
— Повтори ещё раз.
Он кивнул:
— Подумай, Амелия. С рождения тебе вдалбливали, что получать удовольствие от секса, даже в браке, — грех, заслуживающий достаточно сурового, вплоть до смерти, наказания. Когда тебя принуждают, причиняют боль или унижают, где-то на подсознании ты понимаешь, что уже наказана. И твое тело свободно наслаждается половым актом.
— Это извращение, — прошептала она.
— Это нормально, учитывая все то, через что ты прошла. — Он погладил её по волосам. — Теперь ты в безопасности от мудаков, подобных Перкинсу или Гарроуэю. Мы доставляли и будем продолжать доставлять тебе наслаждение, на которое ты так искренне отзываешься, при этом не причиняя настоящего вреда.
Амелию снова охватили страсть и эйфория. Она пошевелила руку, которую Раджир сжимал, словно в ловушке.
— И раз уж ты обещал, пришло время снова довести меня до оргазма.
Раджир громко рассмеялся, поцеловав кончики пальцев.