Мари только успела убрать свою новую одежду в шкаф, как дверь неожиданно открылась. Девушка обернулась и увидела входящего Довиса. Он был одет в обычную черную униформу. Он остановился прямо около дверей и закрыл ее за собой. Подняв руку, Довис указал пальцем на Мари.
— Оставайся там. Извини, что я воспользовался своим пропуском, чтобы без разрешения войти к тебе, но не хотел, чтобы кто-то увидел меня в твоей каюте.
— Почему?
— Именно это я и хочу знать. Почему ты оказываешь услуги всей команде, чтобы они давали мне разные вещи? — Довис выглядел недовольным.
— Прости. Я думала, это сделает тебя счастливым.
— Но почему ты сделала это?
— Чтобы поблагодарить тебя за спасение моей жизни, Довис.
— В этом нет нужды. Ты была ранена, пока спасала нас от атаки пиратов. Я сделал бы подобное для любого.
Мари не знала, почему от этих слов боль разлилась в ее груди.
— Хорошо, — она опустила подбородок и посмотрела на пол между ними. — Я перестану обменивать подарки на услуги.
— Как прошла замена U-соединения?
— Хорошо. Мы можем покинуть станцию, как только капитан будет готов. Я проинформировала его об этом, но кто-то из команды захотел провести тут еще один день, кажется.
Низкий рык донесся от Довиса.
— Посмотри на меня.
Мари подняла голову.
— Ты сказала кому-нибудь, что видела из-за решетки вентиляции в моей каюте, когда чистила шахты?
Мари почувствовала, как краска залила ее лицо. Как Довис узнал об этом?
— Рассказала?
— Нет.
— Ты шпионила за мной? Почему?
— Это была случайность. Я просто чистила вентиляцию, клянусь. Я даже не знала, что это твоя каюта. Не было никакой информации о том, кому она принадлежала.
Казалось, Довис изучал ее своими черными глазами.
— Я верю тебе. Что именно ты видела?
Мари сомневалась над ответом, не желая разозлить Довиса.
— Скажи мне, — произнес он, делая шаг вперед. — Ты мне должна хотя бы это. Правду.
— Я не знала, что ты находился в каюте, когда начала чистить решетку. Ты вышел из душа. Я слишком боялась, чтобы уползти оттуда, вдруг ты бы услышал, что я находилась в вентиляционной шахте. А затем ты изменился, пока спал.
— Ты никому не рассказала?
— И не скажу никогда.
— Почему?
— Мне запрещается говорить о том, что я вижу во время работы. Я лишь выполняю свои обязанности. Некоторые рабы любили посплетничать, но я видела, как их за это наказывали. Я бы никогда не сделала того, из-за чего мне бы причинили боль или убили. Я держу рот на замке. Ты можешь рассчитывать на это.