Узорные ворота Риль Суардиса отворились, и на площадь выехал король со свитой. Кроме Ристаны и придворного мага Кай узнал Альгредо, Сальепуса и остальных советников. Еще пару десятков придворных он просто запомнил в лицо – кто они, можно будет разобраться потом. Придворные, кроме Ристаны, шли пешком, даже Бастерхази.
Толпа радостно загомонила, в воздух снова полетели цветы, флажки и шапки. А Кай, забыв обо всем, что ему талдычил барон Уго, прилип взглядом к отцу.
Трудно было поверить, что этот седой, как снег на вершинах гор, высохший старик – тот самый большой и сильный папа, который со смехом подбрасывал маленького Кая в воздух, а потом сажал его на колени и рассказывал волшебные сказки. Что именно рассказывал отец, Кай уже не помнил, да и образ его почти стерся, оставив лишь ощущение безопасности, любви и счастья.
Сейчас ничего этого не было и в помине. Может быть, потому что рядом с королем стояли старшая принцесса и придворный маг. Ристану Кай ненавидел – и в ее глазах читал не меньшую ненависть, неубедительно прикрытую благостной улыбкой. А от Бастерхази он просто хотел держаться как можно дальше. Темное чудовище может сколько угодно улыбаться и прикидываться законопослушным подданным империи, оно от этого не посветлеет и чудовищем быть не перестанет.
«Кай, проснись! – мысленно пихнула его в бок Шу. – Насмотришься еще!»
Точно. Надо же спешиться и приветствовать короля, как подобает послушному сыну.
Каетано почтительно спешился, отдав повод коня Энрике, сделал шаг навстречу королю и остановился, ожидая, когда король приблизится. Сердце колотилось как бешеное, и в голове роились сотни страхов и сомнений. На миг даже подумалось: что, если отец передумал делать его наследником и сейчас велит отправляться обратно в Сойку? Или вдруг разочаруется в Каетано? Или вдруг окажется, что отец совсем-совсем не помнит его и посмотрит как на чужого? Ведь все эти годы рядом с ним была другая его дочь. Ристана. Может быть, ему на самом деле достаточно ее одной?..
Чем ближе подъезжал король, а с ним Ристана и придворный маг, тем страшнее становилось Каю. Словно на него надвигалась тьма, огромная и подавляющая, способная раскатать его в лепешку и не заметить…
Кай скосил взгляд на Шу, ища у нее поддержки. Сестра ответила ободряющей улыбкой, но он чувствовал, что ей тоже страшно.
«Все будет хорошо, братишка. Никто нас не съест, а попробуют – подавятся!»
Привычный вызов в тоне Шу и ощущение сестринских объятий помогло успокоиться. А может быть, он просто привык к присутствию темного шера Бастерхази. В конце концов, даже если Ристана и Бастерхази собираются избавиться от него прямо сегодня – вряд ли они решатся сделать это на глазах у короля и тысяч людей.