- Не я ли тебе говорил, чтобы ты убиралась?
- Твоя мама не хочет этого.
- Ты шутишь.
- Спроси ее.
- Хорошо, - ответил он враждебным тоном. - Я спрошу. - Он поправил струны на ракетке. - А откуда такой интерес к пробежкам?
- Коул просил меня прийти. А какое тебе дело? - Она откашлялась в кулак и ткнула себя пальцем в грудь. - Господи, как трудно дышать.
- Это пройдет, если ты перестанешь курить.
- Не начинай, Френк.
Он смотрел, как Шон идет, и старался не замечать, как сексуально она покачивает бедрами. У нее была маленькая миленькая попка. Френк подумал, что Коул тоже смотрел на нее, дотрагивался до нее. Темная волна ревности накрыла Френка.
- Подожди!
- Что, Френк? Я хочу принять душ. - Она остановилась.
- Послушай, - Френк взял ее руку. - Мне это не нравится. Я не хочу, чтобы ты бегала с Коулом.
- Почему?
- Потому что я не доверяю ему. И не доверяю тебе.
- Не доверяешь? - Шон фыркнула и уперла руку в бок. - С каких пор ты вспомнил о доверии?
- Эй, я знаю о Дарреле. Я знаю о ваших делах.
- Ну и что!
- А то, что ты - замужем за мной! Думаешь, приятно мне смотреть, когда ты бегаешь с другими? У тебя есть чувство приличия? Кроме того, Даррел - мой друг!
- Ревнуешь, красавчик?
- Тебя? - возмутился Френк. - Ты делаешь меня больным.
Она засмеялась и повернулась на пятках. Френк посмотрел, как она уходит, и стукнул ребром ракетки по ладони. Шон за эти дни сказала слишком много и зашла слишком далеко. Она пожалеет.
***
После пробежки с Шон Коул тренировался еще час, потом принял душ. Он надевал шерстяную рубашку, когда новый приступ лишил его чувств. Коул свалился на пол около шкафа...
***
Он открыл глада и обнаружил себя на парчовой кровати. Лунный свет лился сквозь окно. Коул сел, слишком взволнованный и горячий, чтобы спать. Он потянулся. Вскоре он выздоровеет, вернется домой. Битва за святой город Иерусалим была выиграна, и христиане, а именно - Годфри оф Вуйон - сел на трон в новом королевстве в Святой земле.
Джованна пробудила в Коуле желание поскорее поправиться, она обещала за это свою любовь. Мысль о Джованне заставила заиграть кровь. Несколько недель он сдерживал себя, ожидая дня, когда сможет подарить ей любовь.
Коул сошел с кровати, надел арабское одеяние и выглянул в окно, за которым виднелись белые шпили и храмы Иерусалима, сияющие в лунном свете. Он удивился, что город может быть таким спокойным. Коул все еще стоял у окна, когда дверь тихо открылась.
В дверях стояла Джованна в тончайшего одеянии, обволакивающем ее, как облако тумана. Он мог видеть линии гибкого стана, изящество бедер, посылавших стрелы желания.