— Посмотри на меня, — его тихий голос звучит требовательно. Подчиняюсь, распахиваю глаза и встречаюсь с его взглядом. Темным, полным глухой боли и острого желания. Наверное, он уже выбросил сигарету, потому что Марк сжимает меня в крепких объятиях так сильно, что от пальцев наверняка останутся отпечатки на коже. Привлекает к себе, склоняется ниже. Сердце пропускает удар, а после пускается вскачь. Пульс зашкаливает, когда чужое горячее дыхание обжигает губы.
— Я хочу, чтобы ты принадлежала только мне, — признание прозвучало едва слышно, но побежавшие по телу мурашки подтверждали, что мне это не послышалось.
Жадным требовательным губам невозможно было сопротивляться. Горячий язык властно проник в рот, Марк прижал меня крепче к себе и хрипло простонал, когда я ответила. Он был возбужден и у меня сладко ныло внизу живота от его жаркого поцелуя и рук, которые бесстыдно блуждали по телу. Ладонь прошлась по изгибу спины, а после Краев отстранился, сильным рывком подхватил под бедро и заставил обвить ногой талию. Вжался сильнее, давая почувствовать, как велико его желание.
Охаю от неожиданности и смущаюсь, а этот мерзавец еще и наблюдает за моей реакцией с дьявольской ухмылкой на губах.
— Ты так невинно порочна, — со смехом комментирует Марк, а после вжимает меня в стену. Теперь он совсем близко. Я едва ли могу нормально дышать от обрушившихся на шею и плечи поцелуев.
— Так не бывает… чтобы одновременно… — попыталась возразить я, вцепляясь в Краева как голодная кошка.
Любовь значит слишком много. Потому что с женихом у меня никогда не было настолько крышесносных даже поцелуев, не говоря уже о чем-то большем! Чтобы ноги дрожали и мысли ворочались словно ватные от одних только касаний. И только одно желание — чтобы он взял меня прямо здесь. И плевать, видит кто-то или нет! Лишь бы ощутить его, эти поцелуи, объятия. Лишь бы полностью принадлежать ему.
— Ты смущаешься, хотя глазами умоляешь взять тебя. Жестко, быстро, прямо здесь, — зашептал на ухо Марк. И, искушая, его ладонь забралась под платье. Я замерла, едва дыша, и зажмурилась от стыда и нестерпимого желания, когда пальцы мужчины скользнули по коже выше. Слишком выше!
— Я ведь прав? — хриплый шепот на ухо, и Марк и проводит влажным языком горячую дорожку от ключицы вверх по шее, а после дует на мокрый след. По телу мгновенно разбегаются мурашки от резкого контраста, ноги дрожат от слабости, и я прикусываю нижнюю губу в попытке сдержать стон. Словно натянутая струна, я желала продолжения этой сладкой пытки и отзывалась на любую ласку Марка.